Валерий Рогожин - Филфак. Записки скверного мальчишки

Питание в преподавательском буфете имело два недостатка. Во-первых, стоили такие завтраки почему-то раза в полтора дороже, чем в студенческой столовой, что выдерживал далеко не любой бюджет. А во-вторых, еда в преподавательском буфете резко и постоянно действовала на память. Уже к следующему перерыву ты напрочь забывал о том, что что-то ел, да и вообще о том, что посещал этот пункт приема пищи. Воздействие было избирательное. На другие области памяти оно не действовало, а только на те, которые запоминали процесс завтракания.

Можно было вообще отказаться подчистую от приема завтрака, но было неизвестно наступит ли когда-нибудь обед, и наступит ли он именно сегодня. А ежедневно отказываться от завтрака, с тем, чтобы обедать через два-три дня, на это мы были не готовы.

И только с наступлением весны мы нашли самый оптимальный, самый рациональный, самый экономичный и наиболее приемлемый способ позавтракать.

Все началось с того, что как только снег сошел и дорожки просохли, некоторые ребята стали ходить на занятия пешком. На автобусе 20 минут, а пешком сорок. Зато полезней, заменяет утреннюю физзарядку и восполняет недостающие физические нагрузки. И во время такой прогулки с абсолютно пустым желудком меня осенило. Так мы стали брать в булочной калорийку, в ближайшем киоске, а тогда еще встречались молочные киоски, или гастрономе поллитровый пакет молока и желающий приобретал кусочек вареной колбасы. Иногда молоко заменяли кружкой кваса. Мы устраивались на каких-нибудь лавочках или просто в глубине кустов и получался великолепный завтрак на природе. Прямо как у Эдуарда Мане или братьев Стругацких.

Как пел Константин Никольский:

Я просто с завистью вспоминаю те дни. Больше никогда не было у меня такого аппетита и таких завтраков, да, пожалуй, уже и не будет.

Занятия заканчивались около двух часов. Самое время было подкрепиться. Если, конечно, в кармане есть деньги или кто-то твердо решил профинансировать этот безумный проект. Естественно, когда на занятиях присутствовала вся компания, а до стипендии, как до горизонта, то наверняка у кого-то деньги были и мы твердым шагом, достаточно уверенно маршировали в высотку, где очередь побольше, порядку поменьше, но и выбор шире и стоимость меньше. Второй вариант был опять таки Дом Аспиранта и Стажера. Недаром Александр Александрович восклицал: «ДА! Скифы мы!». Еще Блок понимал значение ДАСа для русского человека.

Только на нашем пути как всегда неодолимой преградой стоял и стоит национальный вопрос. Мы с Клыковым учили английский язык. У нас почти всегда лингафонные занятия. Если в лингафон сразу после занятий не пошел, значит в этот день ты английским не занимаешься.

У Пилата, у Кольки Пилатова лингафона не бывает, но ему по всей вероятности надо в библиотеку. А Михалыч скорей всего домой, значит он в столовой за всех и отъестся.

Конечно же, где-то мы обедали, но, как правило, на бегу, на ходу, так что очень хорошо, что булкой с квасом позавтракали утром, а то бы повторять пришлось подвиги схимников неоднократно.

А вечером кто-то ел по дороге в общагу, кто-то запасался какой-то едой. Чаще всего это были картошка, пельмени, колбаса, и пакетик супа. И часов в шесть вечера, с кем-то скооперировавшись, варим пельмени, жарим картошку или наоборот, занимаемся приготовлением шикарнейшего супчика со звездочками или с вермишелью.

Сейчас ресторанчики и трактирчики пытаются вспомнить какие-то старые полузабытые блюда, чтобы привлечь посетителя. Делают топленое сало с толченым чесноком или малосольные огурчики мгновенного приготовления. А тогда нас молодых и вечно голодных жизнь сама учила небывалым рецептам.

Моей подружке заботливая мама прислала какие-то вещи. А среди различных вещей положила здоровенный пакет с замороженными домашними пельменями. В этом пакете было ну никак не меньше килограмм пяти. Но как всегда сработал главный закон современной жизни – закон подлости. Да и как он мог пропустить эту посылочку, если ее передали с проводником пассажирского поезда, а поезд шел суток пять пересекая никак не меньше половины страны.

Испортиться пельмени не испортились, да и как могли испортиться такие пельмени слепленные самыми лучшими руками на свете – материнскими, сделанные из свежайших продуктов и пропитанные насквозь материнской любовью. Но климат есть климат, а погода – это погода. За время доставки эти пельмени никак не меньше раз пяти размораживались, тщательно прессовались по самой новейшей методике, вибрацией, так как висели за окном вагона, а затем опять замораживалась. И приехали эти пельмени на кухню пятого корпуса ФДС будучи уже единым монолитом.