Сергей Ленин - Судьбы людские. Любимый Иркутск. Книга вторая

Нас шуганули, а оружие, по-видимому, власти вывезли в безопасное место. Там вроде как военные всё оцепляли.

А сейчас пиво на роще «Звёздочка» на своей пене вес пятака уже не могло удержать. Пятачок предательски нырял на дно пивной кружки. Технология приготовления пива изменилась, наверное. И упругость пены снизилась. Но вкус был желанным и хмельным. А что ещё надо бедным студентам за сорок копеек за литр? А доски на скамеечках к тому же всё ещё выдерживали вес могучих тел друзей-студентов. Шла лёгкая пьянка за непринуждённым разговором.

– Серёга, ты не сачкуй, бухай на равных. А то мы уже по три кружки нахлобучили, а ты только первую досмаковываешь, – назидательно говорит Толик по прозвищу Мамонт.

– Не, я помаленьку буду. Мне ещё к моей девушке Лене надо ехать. Чё, я бухой буду на неё перегаром дышать, что ли?

– Ни хрена страшного, пусть привыкает. Мужчина должен быть пьян, свиреп и вонюч, – заключил Витька по прозвищу Макар.

– Ха-ха-ха, – засмеялся Валерка по прозвищу Грек.

– Каждый пьёт, сколько захочет, – рассудительно включился в разговор Толик по прозвищу Тит.

Только Витька по прозвищу Седой сидел и молчал.

– Ребята, а давайте поболтаем о женщинах, – предложил кто-то из парней. – Под горькое пивко да о сладеньком.

– А чё о них болтать? Все бабы – бляди, они животные. Об этом давно известно, ещё со времён каменного века. Проституция считается самой древней профессией, – бесцеремонно заявил Макар.

– Не всё так по-дубовому однозначно, как ты тут заявляешь, – начал вслух размышлять Тит, возражая Макару.

– Ну так обоснуй, философ хренов, – съязвил Макар.

Толик Тит начал говорить. И тут волшебный калейдоскоп стал открывать новые для нас грани древних времён. Мы стали погружаться в далёкое прошлое.

– Человек в начале своего развития был стадным существом. Как и у животных, у людей в стаде не было таких проявлений, как стыд. Все ходили голыми и спаривались кто с кем захочет. Дети в стадах были общими. Общими были и все женщины. Потом отношения усложнялись. Сначала женщины становились собственностью одного стада, а не всех подряд. Потом они стали принадлежать одному племени. Тогда-то и появилось понятие ревности. Это если женщина отдавалась представителю другого племени. Только спустя много времени женщина стала принадлежать одному мужчине, с появлением понятия близкого к современному пониманию слова – семья. При этом женщине уже не дозволялось спать с другими мужчинами. А право первой брачной ночи могло быть не у мужа, а у вожака племени или религиозного лидера. С развитием культуры взаимоотношения между полами усложнялись. Проституция – это феномен, присущий исключительно человеческой расе. У животных проституции не было, и нет.

Во время повествования машина времени переносила собеседников в древние времена уже не мысленно, а реально… Мимо пивного ларька пробегали первобытные обнажённые люди. Некоторые из них были воинственными, с первичными орудиями убийства в руках – дубинами и палками с острыми каменными наконечниками. Они зыркали глазами вокруг, искали свою жертву. Найдя древнюю женщину, древние охотники совершали быстротечные половые акты. Их лица на некоторое время становились добрыми. Потом они, злобно гикая, понеслись в погоню за мамонтом, убегающим в сторону будущего железнодорожного вокзала. Наш Толик по кличке Мамонт начинал переживать за свою «шкуру». Но древние охотники его не замечали или не хотели видеть.

– Хорошо, что они не гомосексуалисты, – радостно восклицал Макар, беспокоясь за свою жопу.

А наш Толик Тит продолжал свой рассказ.

А калейдоскоп времени начинал показывать древних поэтов. Они, в своих белых ниспадающих одеяниях, читали стихи. Их тоже увлекала тема взаимоотношения полов. Вот римский поэт Лукреций (I в. до н. э.) произносит:

Люди ещё не умели с огнём обращаться, и шкуры,

Снятые с диких зверей, не служили одеждой их телу;

В рощах, в лесах или в горных они обитали пещерах

И укрывали в кустах свои заскорузлые члены,

Ежели их застигали дожди или ветра порывы.

Общего блага они не блюли, и в сношениях взаимных