Михаил Армалинский - Максимализмы (сборник)

У меня в то время были связи со славянской кафедрой в Университете Миннесоты: я был знаком с заведующим профессором. Он был англичанин, бегло говорил на ломаном русском и когда мы пару раз ходили вместе ланчевать, он жаловался, какая ужасная еда в Миннеаполисе по сравнению с Лондоном. Мне это было не понять – в Лондоне я не был, но еда в Миннеаполисе до сих пор устраивает, просто места знать надо.

Я знал, что на славянской кафедре есть программа, позволяющая печатать на русском языке. Я договорился с А., что мы пойдём с ним на кафедру, я скажу, что он хочет опробовать для меня русскую программу, а в процессе он быстренько скопирует её, пока я буду заговаривать зубы тем, кто будет рядом. А. взял с собой floppy disk (были тогда гибкие диски для DOS дряни). Толстая секретарша на кафедре знала меня, являвшегося туда время от времени и проводившего время с её начальниками. Я попросил её разрешения, чтобы А. сел за компьютер поиграться с русской программой, так как я в компьютерах не разбираюсь. Я увидел, как на тёмном экране стали появляться размытые буквы кириллицы и стал расспрашивать толстушку, какие документы на русском языке она печатает и где и когда она изучила русский язык. Она отвечала, косясь на А., видя, как он вставил в компьютер floppy и копирует программу на диск. Она смотрела широко раскрытыми глазами на творящееся воровство и не смела поверить тому, что она видит. Она даже не спросила, что А. делает, почему и уж не говоря о более резком «как ты смеешь!» А. быстро справился с копированием (программы тогда много памяти не занимали), вытащил диск с записанной программой, мы вежливо сказали «спасибо», распрощались и быстрым шагом пошли по коридору к выходу, опасаясь, что толстушка опомнится, и заорёт: «Держи вора!»

Приехав к А. домой, я с нетерпением и предвкушением уставился в монитор. А. отдавал печатные команды, но на экране шли сплошные английские буквы. Русские буквы на экране не появлялись. А. отстранился от компьютера и объявил, что для того, чтобы программа заработала, надо купить специальную плату и вставить её компьютеру в зад. Всё наше воровство оказалось напрасным. А ведь я уже был готов купить этот компьютер, увидь я русские буквы на экране. Но Провидение спасло меня от грандиозной ошибки – купить дерьмо.

В то же время я уже слышал про компьютер Макинтош. Видел его знаменитую рекламу по Оруэллу. Читал о Макинтоше в периодике, слышал разговоры о какой-то «мышке». Однажды я увидел сообщение, что разработан русский шрифт для Макинтоша и что его можно очень просто установить и сразу начать печатать на русском языке. Я послал письмо в компанию с запросом, ожидая, что мне пришлют подробное описание и образчики шрифта, но мне, помимо них, прислали маленький диск в твёрдой прямоугольной пластмассовой оболочке, на котором была эта программа – меня просили заплатить её стоимость, если я её буду использовать. Сам диск для Макинтоша смотрелся красиво и толково, а не как сопливый floppy для PC, напоминавший «рок на костях» – рентгеновские плёнки, которые вырезали кружочком и записывали на них запрещённый рок в России в поздних 50-х.

Мне надо было найти где-то Макинтош и того, кто умеет с ним обращаться, чтобы эту программу проверить. В то время я собирался лететь в Монтерей, который у меня всегда ассоциировался со школой русских шпионов, там находившейся. Но отправлялся я туда не учиться на шпиона и не преподавать для них, а на конференцию, делать доклад, являвшийся рекламой машин нашей компании. Меня пригласили, заплатили за самолёт, жильё и ещё долларов триста за полчаса болтовни. Я взял с собой диск с русским шрифтом.

Отговорив свой доклад, я поехал в город и отыскал компьютерный магазин. Там продавались и Макинтоши. Я подошёл к продавцу и сказал, что у меня есть диск с русскими шрифтами и что я хотел бы проверить, как они будут работать на Макинтоше. Продавец заверил меня, что нет ничего проще, подвёл меня к Макинтошу и вставил в него диск. Меня сразу поразил светлый экран и изображения на нём – документы, мусорное ведёрко и волшебная мышка, которая творила чудеса. Продавец сделал несколько мышиных движений, поиграл пальцами на клавиатуре и вдруг на чистом белом экране стали возникать русские буквы. Причём их можно было увеличивать, уменьшать, делать курсив, печатать жирным шрифтом и тут же стирать. Никакого компьютерного языка, никаких команд на технической тарабарщине. И главное – не надо использовать тогда популярную «жидкую бумагу» (liquid paper – замазку-корректор белого цвета) – все исправления осуществлялись бесследно.