Лино захотелось прижаться к Элизабет. Он вспомнил «Ты была всем для меня, словно пляж» 17… Ему захотелось послушать Криса 18и «Looking for the Summer»… Ты всё для меня, словно Лето!
Лино вспомнил «Мы не такие, как жена Лота, ты и я – у нас нет особого желания обернуться назад. Нам там не на что смотреть» 19…
Он вспомнил смерть Ксавье Лорана 20 – да, Adieu l’ami 21, прости друг!
Фрэнк пел «Triste», а Жан разбирал свой СВД 22и собирал… Он знает, капитан Гара, ЗНАЕТ, как пуля беспощадна, и как она добра!
Лино вспомнил «В войне он видит свое призвание. Без нее не мыслит уже своего существования. Может быть, именно это наложило особенно заметный отпечаток на сложный и во многом противоречивый характер не в меру воинственного диктатора, в котором надменность, кичливость и высокомерие, полное отрицание всяких авторитетов спокойно уживались и мирно соседствовали с жесткой самодисциплиной, почти аскетическим образом жизни. С юношеских лет Ода Нобунага всего себя отдавал занятиям спортом и изучению военного дела. С марта по сентябрь он купался в реке, два раза в день упражнялся в верховой езде, с большим рвением овладевал всеми видами оружия, в том числе огнестрельным, старательно осваивал приемы и методы ведения боевых действий. С его именем связывают усовершенствование главного оружия японской пехоты и конницы в средние века – копья. Выявив явные преимущества длинного копья перед коротким, он предложил удлинить его до 6 м.
Португальский миссионер Луиш Фроиш, проживший в Японии 34 года и не единожды встречавшийся с Ода Нобунага, так описывает свои впечатления о нем: «Это был человек среднего роста, хрупкого телосложения, с редкими усами и высоким, приятно звучащим голосом. Он был честолюбив и высокомерен, но любил справедливость, не оставлял без наказания оскорбления, кем бы они ни наносились. В то же время он был общителен и проявлял милосердие. Спал мало. Рано вставал. Ему было чуждо корыстолюбие. Он действовал всегда скрытно. Был очень ловок и искусен в военных делах, резок и не сдержан в гневе, но отходчив. Он почти никогда не следовал советам подчиненных. Все относились к нему с уважением и почтением, хотя и очень боялись. Вина не пил, был умерен в еде, необыкновенно прост в поведении. Презирал японских императоров и князей, ни во что не ставил богов и идолов, не верил ни в какие пророчества и суеверия. И хотя сам принадлежал к буддийской секте Нитирэн, тем не менее, твердо считал, что нет ни бога, ни бессмертия души, ни потусторонней жизни» 23…
Она разделась, женщина, которая сладка…
Он почувствовал спазм в груди, почти боль, и… Радость!
С годами начинаешь искать в любви (или ждать?) РАДОСТЬ, не страсть даже, не физическое наслаждение (и прости Господи, удовлетворение) а Радость!!!
– Лино, – Нежно сказала ему Элизабет. – Обними меня! Я бы хотела заняться с тобой любовью, но у меня нет сил!
Она виновато улыбнулась.
– Прости!
– Дурочка! – Вспыхнул он. – Нам с тобой не за что друг друга прощать!
– ПРОСТИ! – Вновь сказала ему его Радость. – Я не знала! Я не знала, Лино!!!
Жан в его памяти…
Неприятно:
Резать тупым ножом;
Плыть на лодке с рваными парусами;
Когда деревья заслоняют пейзаж;
Когда забором заслонили горы;
Остаться без вина, когда распускаются цветы;
Пировать летом в душном закутке 24…
Иногда жизнь до боли неприятна!
Лино вновь вспомнил «Когда мы говорим о войне Тайра и Минамото, мы всегда подразумеваем два клана, но когда мы говорим о Сэнгоку Дзидай, мы чаще всего говорим об определённых личностях. Нет клана Уэсуги – есть Уэсуги Кэнсин, нет клана Ода – есть Ода Нобунага» 25…
– Ты рассказывал мне об арлекине Бианконелли 26…
Элизабет подошла к нему, заглянула ему в глаза.
– Иногда я чувствую себя как он – я ничего не понимаю!
– Я тоже. – Сказал ей он.
Улыбка на алых губах ее любви…
– Но так лучше!
– Лучше???
– Все поняв – все понимая, человек уже не может быть счастлив, Элизабет.
Он ласково погладил ее обнаженные плечи, Анджолино…
– Ты мне нравишься! Ты мне очень, очень нравишься! Ты ни на кого не злишься, ТЫ НИКОГДА НИ НА КОГО НЕ ЗЛИШЬСЯ!!!
– Я люблю. Невозможно любить кого-то одного и ненавидеть всех остальных!
– Да.
Они легли в постель в комнате с видом на храм…
– Тебя не смущает, что Он лежит там и все видит?
Элизабет лукаво улыбнулась.
– Малыш, Он уже все видел…
Ямочки на щеках Лино.
– Как Луна и звезды, он видел все!
– Ты меня успокоил.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу