Барбара Картленд: Сапфиры Сиама

Он почтительно поклонился маркизу, который поднялся из-за стола, чтобы его приветствовать.

Посол сказал на превосходном английском языке:

– Вы должны простить меня, милорд, что я явился к вам так рано, но я получил срочное известие из Бангкока, которое считаю своим долгом передать вам незамедлительно.

– Прошу вас садиться, ваше превосходительство, – пригласил маркиз, гадая, что это могла быть за новость.

Посол сел в кресло с прямой спинкой и, когда маркиз опустился на стул напротив него, сказал:

– Его величество король Чулалолонгкорн поручил мне сообщить вам, что мистер Кэлвин Брук скончался.

Маркиз невольно вздрогнул.

– Он умер? Вы уверены?

– Я опасался, милорд, что это известие поразит вас, но его величество поручил мне сообщить вам о кончине мистера Брука в первую очередь.

Он немного помолчал, давая возможность маркизу полностью осознать случившееся, и затем продолжил:

– Более того, если это возможно, его величество был бы очень признателен, если бы вы немедленно отправились к нему в Бангкок.

Маркиз смотрел на посла с изумлением. Его чрезвычайно взволновало известие о смерти друга, и ему показалось очень странным, что король желает личной встречи с ним.

Приняв во внимание все услышанное, он сообразил, какова возможная причина приглашения.

Было, вероятно, что-то странное в смерти Кэлвина Брука. Более того, это должно было быть нечто, связанное с дипломатической миссией, а может быть, и еще более важными вещами.

Маркиз встретил Кэлвина Брука несколько лет назад в Индии. Ему говорили, что это очень странный, необычный человек. Маркиз догадывался, хотя никто ему об этом не говорил, что Брук был серьезно вовлечен в операцию, известную под названием «Большая игра».

Это была система контрразведки, созданная для наблюдения за попытками вторгнуться в Индию, провоцируя волнения среди представителей отдельных племен в пограничных районах.

Позднее он встретился к Кэлвином Бруком в Непале. Он понял, что это был человек, тысячей разнообразных способов вовлеченный в международную политику не только в Индии, но и в других восточных государствах.

Впоследствии он много с ним путешествовал. Осмонд вспоминал это время как самое волнующее в своей жизни. Это были не только опасности, подстерегавшие его на море, в джунглях или в пустыне. Ему приходилось подавлять мятежи, предвосхищать восстания, по меньшей мере десятки раз рискуя при этом жизнью. Эти испытания ему было не забыть.

Он расстался с Кэлвином Бруком, только когда был вынужден вернуться домой после смерти отца. Теперь, узнав, что этого человека больше нет в живых, он понимал, какая это огромная потеря для многих.

По возвращении в Англию он узнал от министра иностранных дел, что Кэлвину предлагали пэрство и разные другие почести. Он все отверг. Это было типично для него, человека, всегда предпочитавшего оставаться безвестным. Он не желал быть кому-либо в чем-либо обязанным и даже принадлежать какой-то отдельно взятой стране.

Он просто всегда хотел быть в гуще событий и ухитрялся появляться в горячих точках, где какими-то ему одному известными способами умудрялся тушить пожары.

Все это промелькнуло в памяти маркиза, а затем он сказал:

– Этого не может быть! Я не могу поверить, что Брук мертв.

– Я думаю, что здесь есть какая-то тайна, – сказал посол. – Поэтому его величество и желает, чтобы вы приехали.

Поскольку Осмонду был знаком восточный менталитет, он был уверен, что посол был проницателен и усмотрел в данном ему поручении больше, чем там было сказано.

Последовала долгая пауза, и затем маркиз сказал:

– Я немедленно отправляюсь в Бангкок! Телеграфируйте его величеству, чтобы он ожидал меня.

Посол широко улыбнулся.

– Это очень любезно со стороны вашей милости, и я знаю, его величество будет очень рад принять вас.

Маркиз еще не успел подняться с места, когда он добавил:

– Есть еще одно обстоятельство. Раз вы знали Кэлвина Брука, было бы очень любезно с вашей стороны, если бы вы сообщили обо всем его дочери.

Маркиз уставился на него.

– Я и забыл, что у него есть дочь.

– Она сейчас в Лондоне под покровительством своей тетки, леди Брук, вдовы брата Кэлвина Брука.

– Разумеется, я посещу ее, – сказал маркиз.

– Вы очень добры, – отвечал посол. – Боюсь, что она будет очень огорчена потерей отца.

Маркиз в этом не сомневался.

Он вспомнил, что Кэлвин Брук однажды рассказал ему, что его жена умерла несколько лет назад, и их единственный ребенок, дочь, находилась в это время в Каире.