Барбара Картленд: Сапфиры Сиама

Он понял, что Анкану интересует, что он имеет в виду под дорогими подарками, и сказал:

– Главное, это лошади. Твой отец говорил мне, что ты искусная наездница, но я еще не видел тебя верхом, – он улыбнулся ей. – Однако у меня такое чувство, что мы составим друг другу отличную компанию на конных прогулках, как и во всем прочем.

– Я не могу придумать более чудесного подарка, чем великолепная лошадь, вроде той, на которой ездишь ты.

Маркиз коснулся губами ее лба.

– Не беспокойся о будущем! Балы и приемы в Букингемском дворце не покажутся тебе такими страшными, если мы будем там вместе. – Он поцеловал ее маленький носик. – Мы сможем посмеяться над теми, кто принимает такие вещи всерьез, или ускользнем с приема прямо в палатку или пещеру, о которых ты говорила.

– О, ты все понимаешь! – вскрикнула Анкана. – О, дорогой Осмонд, ты все понимаешь, и это единственное, что имеет значение!

– Для меня сейчас имеет значение только то, что я нахожу тебя обворожительной, и меня не интересует далекое будущее, только наш медовый месяц!

– Как я могу сделать его особенным, чтобы ты… запомнил это время навсегда? – спросила Анкана.

– Вот так! – отвечал маркиз.

И он стал целовать ее страстно и требовательно, пока не почувствовал, что она отвечает ему. Впервые в Анкане пробудилась бурная страсть, от которой бешено забилось сердце.

– Я люблю, я люблю тебя! – вскрикнула она.

– Отдайся мне, – просил маркиз. – Я хочу, чтобы ты стала целиком и полностью моей.

– Я твоя, твоя – сердцем и душой твоя!

– А твое тело, – спросил маркиз, – твое прелестное, нежное, обворожительное тело?

– Оно твое! О, дорогой, люби меня. Я хочу быть твоей… полностью твоей.

Когда взошедшее солнце озарило их своими золотистыми лучами, маркиз увлек Анкану в пылающий огонь страсти.