Морис Ренар - Таинственные превращения

– Мне тоже так показалось, – кивнула мадам де Праз. – О чем же он, по-твоему, думает?

– Маман, я ведь говорил вам, что Жан Морейль – подающий надежды, усидчивый живописец, – вмешался Лионель.

Графиня остановила сына досадливым жестом.

– Каков его распорядок дня, Обри?

– Господин Морейль встает очень рано и скачет верхом в Буа.

– Всегда туда? Ты уверен?

– Маман, Обри не лжет, – заверил Лионель. – Я сам несколько раз ездил туда вместе с Морейлем.

– Затем, – продолжал привратник, – Морейль возвращается домой, переодевается, выходит на территорию усадьбы и занимается спортом. Завтракает он либо дома, либо в клубе. Иногда по утрам он устраивает пешие прогулки или назначает деловую встречу с кем-то из джентльменов. В остальное время он, как правило, посещает концерты, картинные галереи и музеи, читает в библиотеке, заходит к антикварам и в магазины старьевщиков. В общем, ничего порочащего в его поведении нет.

– Тут что-то не так, – поморщилась графиня. – У него, например, есть автомобиль. Разве он им не пользуется?

– Я тоже озадачился этим вопросом и познакомился с его шофером. Господин Морейль объявляет ему с вечера, куда они поедут на следующий день. Я нанимал то такси, то мотоциклет, чтобы замести следы, и всегда появлялся в назначенном пункте раньше Морейля. Но опять-таки, графиня, ничего странного или подозрительного не обнаружил.

– Куда он ездит?

– Осматривать старинные памятники и усадьбы в предместьях. Посещает антикваров. Шофер у него довольно общительный, я многое у него выведал.

– Он не лжет?

– Не думаю, мадам, я неоднократно проверял его.

– Так-так. Ну а вечерами чем занимается наш эстет?

– Вы удивитесь, но для парижанина его круга господин Морейль выезжает очень редко: в оперу, иногда в мюзик-холл. Никогда не кутит, не играет в карты. Раньше он, вроде бы, как и все молодые аристократы, бывал на Монмартре, но теперь словно забыл туда дорогу.

– Выходит, по вечерам Морейль возвращается домой довольно рано. Что он делает? Работает?

– Да, графиня, он просиживает за столом: листает толстые фолианты, что-то пишет.

Лионель, глядя в окно, задумчиво пояснил:

– Он автор книги «Женщины в произведениях Эжена Делакруа», а теперь заканчивает новый труд: «Дендизм в Англии». Он денди или желает им быть, как д’Оревильи, а также спортсмен и литератор. Когда же ему трудиться, как не по ночам, маман?

– Обри, ты подтверждаешь данный факт?

– Ну, мадам, ночью проникнуть в его дом я не могу…

– А с чьей-нибудь помощью?

Обри помолчал, как бы давая понять: «Это довольно опасно, графиня, так недолго скомпрометировать многих людей».

– Ситуация сложная, – резюмировала мадам де Праз.

– Забыл сообщить важную деталь, – оживился Лионель. – Я слышал, что знакомые называют Жана Морейля «человеком, который не спит». Якобы он до зари просиживает за письменным столом и почти не отдыхает. Один из его друзей, врач, обратил мое внимание на его глаза, в которых есть что-то особенное, характерное для людей, регулярно бодрствующих по ночам.

Мадам де Праз раздраженно поджала губы, процедив:

– Все наблюдения: и твое, Обри, и наши с Лионелем, – производимые с утра до вечера, но не с вечера до утра, не дали никаких результатов. Тем не менее мой инстинкт подсказывает…

– Что именно? – прервал ее Лионель.

– Когда на меня глядят чьи-либо глаза, – уверенно заявила графиня, – я всегда определяю, таится в их глубине нечто сокровенное или нет. В случае с Морейлем я готова поручиться, что да. Обри, надо убедиться, что наш денди действительно проводит ночи напролет за работой.

– Как же это осуществить?

– Начни с того, что выясни, не посещает ли его кто-нибудь по ночам и не выходит ли из его дома перед рассветом.

– Вы имеете в виду женщину, маман? – усмехнулся Лионель.

– Чем черт не шутит? – пожала плечами мадам де Праз. – Святых людей на свете нет, это я точно знаю.

– Вы правы, – добавил Обри с пошлой улыбкой.

– Нет, дорогая, я не нахожу ничего неприличного в том, что Жан Морейль пригласил тебя к себе, – сказала мадам де Праз. – В наш век вполне естественно, что жених зовет невесту в дом, который, вероятно, скоро станет и ее домом. Но так же естественно и то, что мне следует пойти с тобой. Надеюсь, ты не возражаешь?

Стараясь скрыть досаду, Жильберта натянуто улыбнулась и недовольно произнесла:

– Конечно, тетя, я не против, но все-таки вы немножко отстаете от нашего века.