Касанова Клаудия - Дама и лев

Сидя в огромном деревянном кресле, укрытом мехами и шерстяными одеялами, у камина в своей спальне, господин Сент-Нуара смотрел, как огонь пожирает поленья.

– И вправду жестокий удар, – произнёс он наконец. Никто из присутствующих не попытался ему ответить, да он и не ждал ответа. – Этот юноша и этот брак были залогом моей мирной старости, будь оно всё проклято! Столько лет отбиваться от банд грабителей, которые шастают по округе, так часто просить помощи у Суйера, что это уже становилось унизительным, и вот наконец когда, казалось бы, заключён такой надёжный союз… Проклятье! Мне всегда казалось, что у Жиля есть голова на плечах, и он сумеет сохранить её. Выходит, я ошибался.

Аэлис, очнувшись от апатии, подняла голову. Сцепив руки на коленях она, глядя на отца всё ещё остекленевшим взором, произнесла:

– Отец, прошу вас позволить мне уйти. Завтра нас ожидает долгий путь, я должна собраться. Здесь мне оставаться ни к чему, – добавила она.

– Ты ошибаешься. Именно тебе важнее всего оставаться здесь. И ты прекрасно знаешь, почему. Ты, конечно, не сын, которого я так ожидал от твоей матери, но что-то мне подсказывает, что ты – моей крови и не совсем глупа. Так что сиди здесь, пока я не отпущу тебя.

Он заметил, что губы дочери едва заметно дрожат, и сказал более мягким тоном:

– В конце концов, речь идёт о твоём будущем, дочь.

Аэлис ответила не сразу, она устало опустила глаза и наконец произнесла:

– Моё будущее, отец, в ваших руках. Надеюсь, вы будете столь добры, что сообщите мне о ваших решениях и пожеланиях, но умоляю, позвольте мне удалиться. Завтра я впервые отправлюсь в Суйер, и слишком тяжёлые чувства теснят мне грудь. Прошу вас, отпустите меня.

Сент-Нуар задумчиво поглядел на неё и в конце концов махнул рукой, уступая её просьбе. Он смотрел, как дочь встала и, молча поклонившись всем присутствующим, вышла в коридор. Похоже было, что девушка потрясена больше, чем следовало ожидать от невесты, которая четыре года не видела своего жениха. Сент-Нуар тяжело вздохнул. Меньше всего ему сейчас нужна была дочь, безутешно скорбящая о погибшем за морями возлюбленном.

У Озэра и л’Аршёвека, стоявших перед господином в ожидании распоряжений, ни один мускул на лицах не дрогнул. Жанна сидела у окна, изо всех сил стараясь сосредоточиться на рукоделии, а отец Мартен непрерывно бормотал молитву за упокой души юного крестоносца. Глава семейства откашлялся.

– Ну ладно. Завтра у нас будет много дел, и я не хочу, чтобы вы клевали носом. Но сейчас мне надо узнать ваше мнение. Старый Суйер тот ещё лис, но ясно, что теперь, когда союз наш распался, можно рассчитывать на два варианта: либо помолвка с другим юношей из той же семьи, либо – конец дружбе. Как он, по-вашему, поступит?

Сент-Нуар посмотрел в глаза Озэру, единственному, чьи слова ему важно было услышать. Тот ответил без колебаний:

– Он возобновит договор. Суйер, как вы и сказали, стар. Ему тоже не захочется вернуться во времена грабежей и неуверенности в завтрашнем дне, каких бы выгод ему ни сулил набег на монастырь или похищение зерна с нашей мельницы. Ему уже не до драк. Но я не могу с уверенностью сказать, что именно он предложит. Жиль его единственный сын. Было ещё двое, но один умер во младенчестве, а другой удалился в лоно Церкви. У него нет больше прямых наследников, и я сомневаюсь, что он предложит нам кого-нибудь из более дальних родственников. Он знает цену крови, – Озэр смолк так же внезапно, как и заговорил.

– Спасибо, мой добрый Озэр. От всего сердца рад, что вы рядом со мной. Вы будто прочитали мои мысли, я полностью с вами согласен. – Сент-Нуар встал, заключил Озэра в дружеские объятия, потом обратился ко всем: – Спокойной ночи. Отец Мартен, продолжайте молиться за душу бедного мальчика и не забудьте помянуть Сент-Нуар в ваших молитвах. А сейчас мы с супругой разрешаем всем вам удалиться. Идём, Жанна.

Взяв жену за руку, Филипп привлёк её к себе и поцеловал в губы, наслаждаясь свежестью её дыхания и юной улыбкой. Слуги быстро и умело загасили огонь в камине и оставили несколько свечей, при свете которых господа, всё ещё обнявшись, направились к кровати с соломенным матрасом, обшитым шерстью и мехами.

– А ты, дорогая, что думаешь обо всём об этом? – Филипп был по-настоящему влюблён в свою жену.

– Филипп, ты прекрасно знаешь, что мне об этом нечего сказать. Это дело сеньора Сент-Нуарского, – Жанна вздохнула, как будто ей было тяжело продолжать. – Хотя ты прав: надо добиться мира на нашей земле, и союз Суйеров с Сент-Нуарами мог бы стать первым шагом на этом пути. Жиль был славным мальчиком, но без сомнения найдутся другие кандидаты, так что можно будет сохранить договорённости. Может быть, какой-нибудь кузен. И Аэлис в конце концов станет хозяйкой замка Суйер. Не волнуйся, любимый. Давай я обниму тебя.