Nuno Morais - Потерянные Навсегда

Наконец, хорошие новости, чтобы начать лучший день, чем вчера.

Я надел хлопковое нижнее белье, серые носки до колен, голубую хлопковую рубашку с французским воротником, галстук Marinella, пошитый на заказ, которые мне прислал прадед, и после нескольких попыток мне наконец удалось продеть перламутровые штырьки в манжеты рубашки. Наконец, светло-серый демисезонный костюм с пиджаком на трех пуговицах, коричневые туфли с пряжками, которые отполировал вчера вечером, и ремень в тон. Я еще раз посмотрелся в зеркало, чтобы убедиться, что все в порядке. Мне нравится то, что я вижу, но я перезавязываю галстук, проверяю, что он правильной длины и, удовлетворенный осмотром, возвращаюсь, чтобы разбудить Бекку.

В темноте комнаты, кажущейся мне еще темнее, после того как глаза привыкли к свету, я вижу белые простыни на кровати и маленькую фигурку, под двухметровым одеялом. Она дышит так спокойно и мирно, что мне становится плохо от мысли, что нужно ее разбудить. Но придется, сегодня я не могу не пойти в офис, и мне нужно быть там пораньше, чтобы отправить вещи, которые мне оставили в пятницу. На цыпочках подхожу к окну и очень медленно и как можно тише поднимаю жалюзи. Несмотря на слабый свет, идущий с улицы в комнату, она по-прежнему не двигается, спит с выражением полного покоя на лице. Любой, кто видел ее ночью в рыдающую от кошмаров, не поверил бы, что это один и тот же ребенок. Я сажусь на кровать и начинаю очень нежно поглаживать ее по волосам, чтобы она спокойно проснулась. Мало-помалу она начинает шевелиться, сначала двигает одной рукой, затем другой, вытягивается и проводит руками по своим почти белым волосам, чтобы отвести их от лица, как будто открывает занавески, чтобы впустить день. Вдруг она открывает глаза, видит меня и, улыбаясь, говорит мне: «Эй, Калле! Ja ’sovit 10» - она всегда говорит на шведском, когда просыпается, это тот язык, который она выучила первым от матери и бабушки, хотя теперь она говорит только со мной и учителем, которого мне удалось найти. Единственный шведский детский сад находится на линии Кашкайш, и было бы трудно ездить туда и обратно каждый день, так как о машине не может быть и речи, по крайней мере, на данный момент.

- Ну, маленькая старушка 11теперь ты готова вставать? - Я сделал вид, что не заметил шведского и она переходит на португальский.

- Ты знаешь, что мы сегодня идем на экскурсию со школой.

- Серьезно? Это будет очень забавно, как думаешь?

Она согласно кивает.

- И ты знаешь куда вы идете?

- Да, мы идем в зоопарк, смотреть животных. И там есть львы, и тиглы, и коблы, и слоны, - она ненадолго смолкает и продолжает, - и клокодилы. И многие другие. Ты хочешь пойти? – она так нежно это говорит, что меня тоже заливает нежностью и я думаю, что, может, стоило бы не ходить сегодня в офис, а пойти в зоопарк вместо этого. Но сегодня необходимо быть в офисе. Я должен ответить на три пятничных факса, и у меня две встречи, которые назначены пятнадцать дней назад, и Гомес оставил сообщение, что хочет поговорить со мной, как можно скорее – хотя в его случае все такие чрезвычайные ситуации это какие-то его личные дела. Просто попросит о небольшом одолжении, конечно.

В любом случае делать нечего, я очень неохотно говорю Бекке, что не могу поехать с ней, но обещаю, что, когда заберу ее днем, мы поедем в центр города, чтобы увидеть рождественские огни, ей понравится. Кивок, который меня успокоил, в отличие от взгляда, которым она смотрела на меня, когда я начал ей объяснять, что не могу пойти с ней. И вот, тревога полностью ушла из глаз, она вскочила с кровати и побежала в ванную.

Ее последняя большая победа – она научилась садиться на унитаз сама, с помощью пластиковой ступеньки, которую я купил, чтобы она могла подниматься и спускаться. Я оставляю ее одну, пока не услышу ее крик: «Клалт!»

Это сигнал, мне нужно идти и помочь ей снять пижаму, которая снимается через голову или которая на пуговицах, она еще не совсем понимает, как они работают, - но в остальном она не позволяет мне ей помогать. Она становится все более независимой, что, хотя и естественно для детей этого возраста, кажется, для нее это дело чести, возможно, потому что у нее больше нет матери. Психотерапевт отметила независимость, которую она хорошо демонстрирует, и сказала, что это один из способов преодолеть то, что произошло, и что если бы все было наоборот, если бы она пыталась все больше и больше цепляться за меня, тогда следовало бы беспокоиться.

Достаточно того, что ей нужна дополнительная поддержка ночью, потому что она не может избавиться от кошмаров, и, возможно, «я могу» в высокой степени демонстрирует, что это реакция на ее зависимость от взрослого. Моя Бекка - девочка с хорошими генами.