Лиам Пайпер - Кукольник

По правде говоря, когда Тесс сидела в офисе, ей не хватало общества Аркадия не меньше, чем ему разговоров с ней. Самые мирные и спокойные времена, как ей теперь вспоминалось, дни, когда она обходилась без транквилизаторов, приходились на тот период, когда Тесс долгими часами сидела в полной тишине рядом с Аркадием, засевая свои абстрактные бухгалтерские поля и возделывая аккуратные плодородные ряды цифр. Вот что значит счастье. Маленький мальчик, сидя на коленях прадедушки, что-то лепетал. Муж в соседнем помещении проводил яркую презентацию для новых клиентов. В такие дни ее переполняло тихое удовлетворение от того, чего она достигла. Аркадий, ее друг и учитель, наблюдал за ними с загадочной улыбкой на лице.

Однажды в дверь ее кабинета постучали. Это была Шубанги, глава производственного отдела. Перекинувшись с ней несколькими словами о накладных расходах на новую линию производства игрушек, Шубанги удалилась. Когда Тесс вернулась к работе, она заметила, что Аркадий смеется.

– Что такое?

– Когда ты занимаешься делом, то становишься словно бы другим человеком. Как это по-английски? Ты будто в робота превращаешься…

Тесс часто заморгала.

– О чем ты?

Соединив большие и указательные пальцы рук в кольца, он поднес их к глазам, изображая очки для чтения, которые она надевала.

– Добрый день, Шубанги. Прошу, входите. Давайте обсудим поставки. Затем мы решим, какие выводы можем из всего этого сделать. После этого свяжемся с заинтересованной стороной и вновь обсудим совместные действия.

– Эй, старик! Это несправедливо! – притворившись рассерженной, вскричала Тесс.

– Разве я несправедлив? – возразил Аркадий. – Что ваше поколение профессионалов сделало с бедным английским языком? Я говорю на пяти языках и понятия не имею, что ты всем этим хотела ей сказать.

– Возможно, ты прав. Прости. Плохая привычка. Никогда не думала, что заражусь этим, но, видимо, заразилась. Интересно, какая еще корреляция воздействовала на мое поведение? – Прикрыв рукой рот, она ойкнула в притворном ужасе. – Господи! Я употребила слово «корреляция». Как я только осмелилась? Как мне с этим жить?

– Не важно, Любушка, – произнес Аркадий и, потянувшись, погладил ее по руке. – Ты даже не представляешь, с чем только людям приходится иногда уживаться.

Сегодня ночью она не застала Аркадия в его спальне, но до этого он там явно побывал. Комнату, в которую он перебрался после того, как вернулся к активной жизни, старик всегда содержал в идеальной больничной чистоте, но теперь она находилась в жутком состоянии. Кровать, которую Аркадий тщательно застилал сразу же после того, как просыпался, заправляя концы постельного белья так, как принято в госпиталях, была теперь перевернута. Порванные простыни валялись вокруг. Матрас лежал на полу. Дверь шкафа была приоткрыта. Костюмы из него тоже выбросили на пол. Создавалось впечатление, что, пока она спала, кто-то проник в дом и учинил здесь погром. Тесс обуял страх. Она решила, что взломщик, украв все ценное, сбежал или, что еще хуже, до сих пор остается в доме.

– Аркадий! – тихо позвала она старика, стоя в дверном проеме.

Чувствуя, что прозвучало это как-то жалко и хрипло, Тесс вошла в комнату и произнесла уже более уверенно:

– Аркадий!

Диск проигрывателя продолжал вращаться. Запись на пластинке закончилась, и игла теперь скрипела с каждым оборотом. Мороз пробежал по коже Тесс. Подойдя к проигрывателю, она подняла считывающую головку, а затем, едва отдавая в этом себе отчет, сняла пластинку с диска, сунула ее в конверт и поставила на полку, где любимые записи Аркадия соседствовали с коллекцией его жены. Рашель любила джаз, и теперь ее пластинки покрывал слой пыли. Аркадий терпеть не мог джазовую музыку и решительно отказывался ее слушать. Старик ненавидел бибоп, биг-бэнд [23], громкие духовые инструменты. Если в ресторане звучало нечто подобное, Аркадий вставал из-за стола и просил выключить.

В наступившей тишине до слуха Тесс долетел плач, разбудивший ее раньше. Теперь она поняла, что доносится он откуда-то снаружи.

Возле старого дома Аркадия были разбиты чудесный сад и огород, за которыми, правда, ухаживал подрядчик. Старику сад нравился. Когда Аркадий перебрался к ним жить, Тесс осторожно высказала предположение, что садоводство поможет ему заполнить чем-то свои дни. Аркадий уступил, и теперь ряды томатов и вьющихся вверх по жердям растений купались в бледном солнечном свете, который отражался от плавательного бассейна. В погожие дни она могла наблюдать за тем, как потный Аркадий в рубашке и жилете собирает гусениц с листьев и что-то бормочет себе под нос.