Бим Пайпер - Бог пороха

Покойный. Г. Бим Пайпер, бывший детектив Пенсильванской железной дороги, опубликовал свой первый рассказ в 1947 году в «Эстаундинг» и вскоре стал заметной фигурой быстро развивающейся HФ пятидесятых годов. В следующие годы он сделался одним из основных авторов «Эстаундинг». С этим журналом он был тесно связан, и там появилось большинство его лучших работ (таких как классический рассказ «Универсальный язык», но он публиковался и в других журналах того времени — «Amazing», «future», «Weird Tales» и «Fantastic Universe». К концу пятидесятых, когда рынок романов НФ резко вырос, он писал в основном романы — как в развитие своих опубликованных рассказов, так и оригинальные.

Работы Пайпера написаны вполне в приключенческих традициях того времени, хотя более в традиции «Эстаундинг», где приключения всегда тесно переплетались с рассуждениями на общественно-политические темы, чем в традициях легковесных и головокружительных планетных авантюр «Planet Stories» или «Thгilling Wonder Stories»; и только одна или две из его последних книг ушли несколько а сторону от этого направления. Две его главные серии состояли из книг о «людях Терры» — в них описываются взлет и падение межзвездных империй, политические игры в сложном сценарии будущего, напоминающие «Основание» Азимова, хотя интонация, пожалуй, ближе к тому, что мы бы сегодня назвали «либертарианскими» взглядами и философией; с большим, чем у Азимова, вниманием к политике; экономике и военным кампаниям. Их можно сравнить с написанными тогда же сериями Пола Андерсона из цикла «Техническая история» с наиболее красочными и непринужденными книгами о «Полиции паравремени». Обе серии были продолжены после смерти Пайпера другими писателями, хотя и без той убедительности, которой удавалось достичь основателю.

Почти все романы Пайпера о людях Терры, такие как «Викинг космоса», «Четырехдневная планета» и «Космический компьютер», — вполне профессиональные, но довольно рутинные космические оперы, как и первые два его романа, написанные совместно с Р. Мак-Гайром, — «Кризис 2140» и «Планета для техасцев» {впоследствии переизданный под названием «Планета одинокой звезды». Оставаясь формально в пределах серии «люди Терры», Пайпер отошел от жанра чистой космической оперы и открыл заманчивые новые земли своими двумя лучшими романами «Маленький Пушистик» и «Пушистик разумный» (впоследствии переиздан в однотомном сборнике под названием «Документы пушистика», за которыми намного позже последовал надолго забытый и напечатанный посмертно третий роман той же серии, «Пушистики и другие». В нем действие разворачивается на фоне судебных баталий (и типичных для «Эстаундинг» закулисных политических интриг и грязных приемов). Целью судебных разбирательств является доказательство, что туземцы-пушистики, населяющие колонизированную терранами планету, разумны и заслуживают тех же прав, что и люди, в том числе защиту от эксплуатации и разрушения их природных обиталищ и образа жизни, которыми угрожает жадная добывающая компания. В 1962 году такие взгляды были весьма радикальными — тогда научная фантастика была скорее на стороне кавалерии и героических белых поселенцев, а не затаившихся в засаде коварных индейцев; на стороне киплинговских колониальных администраторов, а не темных местных сипаев, которыми первые мудро правят. Сегодня это еще более актуально, и потому романы Пайпера о пушистиках сегодня оказываются неожиданно современны. (Если пушистики покажутся вам знакомыми с первою взгляда, то это, быть может, потому, что они почты наверняка послужили источником вдохновения — или хотя бы одним из источников — некоего знаменитого НФ блокбастера восьмидесятых, где есть маленькое, пушистое, симпатичное — но воинственное — племя. Однако, говоря о влиянии, не забудем, что это племя пришло в кино от Пайпера, а не к Пайперу из кино.)

Уже одни романы о пушистиках заставили бы меня задуматься, какие бы книги писал Пайпер в семидесятых и восьмидесятых годах, если бы дожил. К сожалению, этого не произошло, в 1964 году, задавленный долгами и мыслями, что его писательская карьера не удалась, Пайпер взял пистолет (он был страстным собирателем оружия)и застрелился — точно ток, как Элис Шелдон под влиянием совсем других дьяволов через двадцать с лишним лет. Горькая последняя ирония заключалась в том, что в конце семидесятых и в начале восьмидесятых резко стал расти интерес к книгам Пайпера, все они были переизданы и имели больший успех у читателей, чем книги о пушистиках и вообще о людях Терры, написанные продолжателями. Но Пайпер был уже давно мертв и не мог обрадоваться возрождению из пепла своей карьеры, которую он посчитал законченной в шестьдесят четвертом.