Канни Мёллер - Баллада о Сандре Эс

На телефонной карточке восемь единиц. Ладно, попытка – не пытка.

Отвечает мама Себа.

– Нет, его нет дома. Попросить его перезвонить?

Я кладу трубку. Не знаю, мучительно это или позорно. Надеюсь, она не поняла, что звонила маньячка – метательница кирпичей.

Черт, Себ, мне так нужен твой голос, прямо сейчас. Восемь единиц на карточке. Та синяя палатка и все, что в ней было, – это не повторится. Земля вращалась так быстро, что встречный ветер задувал под брезент. Вот о чем ты будешь рассказывать своим внукам через много лет!

Фонари у подъезда не работают, в окнах тоже нет света. Остановившись у входа, я читаю имена жильцов на табличке – просто чтобы почувствовать, что тут тоже кто-то живет. Только ложатся они, наверное, рано. Или все уехали, и я буду одна в этом огромном доме? Нет, не может быть. Они просто спят и видят сны в ожидании нового дня. Новой, лучшей жизни.

Приняв теплый душ за хлипкой занавеской, я забираюсь в постель и закрываю глаза. Будильник зазвонит в семь: цифры светятся в темноте, словно красные глаза. Маленькие миленькие вампирские глазки.

Забыла задернуть шторы. Ну и ладно, третий этаж все-таки. Кто сюда будет заглядывать? Только Большая Медведица среди туч.

Застегивая желтый форменный халат, я замечаю какое-то беспокойство в столовой. Старики о чем-то оживленно говорят, приподнимаясь и указывая пальцем на высокую худую женщину, которая твердой поступью шагает по коридору. Она одета в бордовый халат, белоснежные короткие волосы зачесаны назад. Рядом с ней остальные старики похожи на мокрых куриц. Но Мари не пускает эту даму в столовую.

– Только с ней одной и бывают неприятности, – поясняет Мари. – Комната номер пять.

– А почему ей нельзя завтракать вместе со всеми?

– Конечно, можно! Однако мы решили – общим голосованием, демократически, – что в столовую можно приходить только переодевшись. Так всем приятнее и уютнее. А кто устал и не хочет переодеваться, может попросить принести завтрак в комнату. Что мы с тобой сейчас и сделаем. Заодно познакомишься.

Я собираю завтрак под руководством Мари.

– Ей нужен чай, тосты и сок. Больше ничего. Хлеб не пересуши – за этим она строго следит. Осторожно! Поменьше масла!

– Все-то нянчатся с этой Юдит! – завистливо сопит Агнес. – Как будто она какая-то особенная!

Я несу поднос в комнату номер пять. Сок немного расплескался, чай успел остыть.

Юдит Кляйн лежит на кровати спиной к нам, уставившись в серую стенку. Мари сообщает, что мы принесли завтрак и что она хочет представить новую сотрудницу по имени Сандра Нильсон, но Юдит Кляйн не реагирует. Мы ждем, но она так и не оборачивается. Мари жестом велит мне поставить поднос на прикроватный столик.

– Приятного аппетита! – произносит она, обращаясь к угрюмой спине.

Как только мы оказываемся в коридоре, Мари поясняет:

– С ней такое бывает. Зайди чуть позже – может быть, настроение исправится. Юдит бывает очень милой и веселой. Правда, последнее время она все больше лежит в кровати и дуется.

Я пью кофе, мирно беседуя со стариками в столовой. Мне предлагают самые разные услуги – от массажа ступней до химической завивки. Старушка по имени Вера, бывшая швея, уверяет, что именно этот оттенок – желтый, как вот у этого халата, – идет мне больше всего.

– Подходит к цвету волос и глаз.

– А мне кажется, она в нем бледная! – пищит Агнес. – Ей к лицу красный, он бодрит! И волосы – надо выкрасить в рыжий. Черный к месту на похоронах.

Допив кофе, я иду к Юдит Кляйн, чтобы забрать поднос.

Она сидит на кровати. Увидев меня, со стуком ставит чашку на стол. Карие глаза внимательно изучают меня.

– И кто ты такая?

– Сандра Нильсон, – говорю я, протягивая руку.

Старуха делает вид, что не заметила моего жеста. Она смотрит в окно, как будто ждет важного гостя, который вот-вот влетит в комнату и сядет на подоконник.

– Можно забрать поднос?

Не дождавшись ответа, я тянусь к столику, и тут она хватает меня за руку и крепко сжимает запястье.

– Забрать, значит, хочешь?.. – спрашивает она, вперив в меня взгляд, но через пару секунд отпускает руку и равнодушно произносит: – Конечно, забирай. Пожалуйста.

– Если вы закончили завтрак. А то я могу подождать.

– Неужели. Я думала, в этом заведении все ужасно спешат.

– Я не знаю. Я новенькая.

– Тогда тебе многому предстоит научиться.

И вдруг поднос оказывается на полу, а чай и сок стекают по складкам моего халата. И непонятно, я уронила поднос или Юдит Кляйн столкнула его со стола. Вот вредная бабка!