Сара Вульф - Дикий восторг (ЛП)

— Почему?

— Просто это мне больше подходит! — Я приглаживаю волосы. — Сказочная, светящаяся чешуя. Прекрасные, похожие на драгоценные камни, глаза.

— Крылья вместо рук? — смеется София.

— Это виверн [4] Виверн — вымышленное существо, разновидность дракона, в отличие от классического геральдического дракона имеющее только одну, заднюю пару конечностей, а вместо передней — перепончатые крылья. ! А у драконов есть крылья независимо от их конечностей! Но я прощаю твои грехи. У меня сегодня изжога, и я не в настроении есть девиц, подобных тебе.

— Что бы ты делала, будь ты драконом?

Я пожимаю плечами.

— Знаешь. Летала бы вокруг. Собирала золото. Пердела бы на некоторых горожан.

София ненадолго задумывается, а затем произносит:

— Но я все равно не понимаю. Почему дракон?

— А ты подумай. Из меня бы вышел жутко злобный дракон. Я имею в виду… на самом деле никому не нравятся драконы. И тебе приходится быть одной в холодном, спокойном месте. А быть принцессой означает, что все тебя любят, и ты все время должна быть в центре жарких, потных балов.

София приподнимает бровь.

— Бальный зал… балы. Танцы. Ха!

Она смеется своим звонким смехом, и я тоже не могу сдержать поднимающийся смех, который похож на ослиный.

— И я имею в виду, — добавляю я. — Ты знаешь. Драконам никогда не придется беспокоиться о, эм… ну, в общем, принцы не влюбляются в драконов…

«Уродина».

— …они влюбляются в принцесс…

«А ты думала, что это было? Любовь? Я не встречаюсь с толстыми девушками».

— …так что, в этом больше смысла, знаешь?

— Айсис? — Наоми заглядывает в комнату. — Пойдем. Время твоего сеанса у доктора Мерних. Привет, София.

— Здравствуйте, — говорит София, улыбаясь мне. — Ты должна идти.

— Фуу, нет, спасибо. Мерних будет расспрашивать о моих чувствах, и, честно говоря, я бы предпочла проглотить сороконожку, чем разговаривать о подобных вещах. Или превратиться в сороконожку и уползти. А я могу стать сороконожкой? А позволят ли в Америке…

— Айсис, — строго произносит Наоми.

— …в Америке можно стать сертифицированным инженером по техобслуживанию светового меча, поэтому я действительно считаю, что должно быть разрешено становиться жучком…

— Членистоногим, — поправляет София.

— …членистоногим, и Наоми! Какие у тебя большие руки. Это чтобы получше схватить меня, да? Уведомление: нежнее, женщина! Я поврежденный товар!

Наоми уводит меня из комнаты, а София весело машет нам вслед.

Доктор Мерних из того типа женщин, которые забывают причесать волосы, но каким-то образом этот сумасшедший, лунатический образ работает на нее, что странно, так как она занимается психами. Не то чтобы психи — плохие. Я встречала нескольких, и, вероятно, я сама одна из них. Просто не знаю этого. Или же знаю, но не позволяю этому мешать своей поразительности достаточно сильно, чтобы потребовался психиатр. В любом случае, Мерних — мой билет из этого места. Именно она будет удерживать меня здесь до тех пор, пока не убедится, что у меня все в порядке с головой. Что глупо, поскольку морально я — алмазная крепость из непоколебимой логики и сексуальности.

Доктор Мерних прочищает горло:

— Айсис, ты…

— Однажды перестану думать вслух, и это будет невероятно печальный день для человечества. А также, спокойный.

— Как ты себя сегодня чувствуешь?

— Часть меня чувствует много чего! Мой кишечник, например, ощущает кучу всего! Что означает — мне нужно на горшок. В течение следующего часа, думаю. В дополнение к этой захватывающей перспективе, я переживаю за маму, так что, если бы вы просто выписали справку, чтобы я смогла убраться отсюда, было бы здорово!

— Что мы говорили об уклонении от темы с помощью легкомысленных шуточек?

Я ерзаю.

— Ух, что это отчасти отрицательно. Думаю.

— И почему это отчасти отрицательно? — терпеливо спрашивает она, параллельно что-то записывая.

— Потому что я не решаю проблему, а просто убегаю от нее, — отчеканиваю я заученную фразу.

— Правильно.

— Но давайте расставим все на свои места: я убегаю от нее, как крошка из «Спасателей Малибу», а не потный, толстый ребенок на уроке физкультуры. Ну, то есть, я все еще чертовски жирная, но это соблазнительная полнота, вы понимаете меня?

— Айсис, ты действительно считаешь себя толстой?

— А то! И непривлекательной. Но вы и так это знаете.

Ее глаза вспыхивают. Естественно, она уже это знает. Мерних провела со мной две недели, беседуя о моей жизни. Я целую неделю отвлекала ее своими шуточками, пока не поняла, что именно она должна дать «добро» на то, чтобы меня отсюда выпустили. И тогда мне реально пришлось начать сотрудничать со взрослым. Тьфу.