Джемма Джеймс - Стремительный

Он расстегнул ремень и вытащил его из штанов.

— Пожалуйста… — я не могла дышать, адреналин захлестывал меня.

— Делай так, как тебе сказано, или я заставлю тебя сожалеть о том, что ты не слушалась.

Мои руки жили своей жизнью, так или иначе они упали по бокам, обнажая мою грудь. Его взгляд блуждал по мне, начиная с моих ног и заканчивая на груди.

— Посмотри, какая у тебя красивая грудь.

Я стояла на краю пропасти, это может принести только два результата, и оба меня не сильно радовали. Страх заставит мое сердце биться чаще, и мой разум заставит меня поверить, что я на волоске от смерти. Или я могу окунуться в это безумие с головой. Райф Мейсон был, по сути, любовью всей моей жизни. Я могу врать кому угодно, но не самой себе. Он ничего не может сделать, чтобы изменить это.

И даже сейчас, когда его рука сжимала ремень в кулаке, я ожила. Или это может быть потому , что он стоял, излучая опасность. Господи, я пропала. Я знала, на что он был способен. В памяти восстал вид разбитой в кровь плоти, да так ярко, что я могла бы описать это в техниколоре. Это был последний бой, перед тем как его арестовали.

Его внимание задержалось на моей груди, и тепло его взгляда оставило на мне клеймо. Это был мужчина в ярости, мужчина, который хотел делать ужасные вещи с тем, кто разрушил его жизнь.

Я разрушила его жизнь, и, несмотря на явные угрозы, одна мысль о том, что он будет ласкать мое тело, превращала меня в лужу на полу. Я сжала свои ноги, хотя была уже мокрая и горячая там.

Он осторожно прошелся тыльной стороной ладони по моим соскам, и я ощущала его прикосновения всем телом, особенно внизу живота, меня жгло изнутри от желания. Он был единственным парнем, который заставлял меня чувствовать себя таким образом.

Горячей.

Живой.

Нужной.

Наши взгляды встретились, и чувства, окутавшие меня, невозможно было игнорировать. Я потеряла счет фантазиям о том, как он касается меня, и где. Действительно касается, не как маленькую девочку в детстве, не как надоедливую девочку, которая доводила его до безумства, а как женщину.

Как женщину, которую он хочет.

Его рука скользнула ниже, пальцы дрожали, скользя по мышцам живота. Я забыла, как дышать. Обстановка не имела значения. Страх испарился, но недостаточно сильно, чтобы заглушить чувства, которые были похоронены много лет назад. Все, что меня волновало, это его руки ниже… еще ниже. Я сжала бедра, чтобы он не раздвинул их, и опять прижала спину к решетке.

Его тело прижалось к моему, и я закрыла глаза, запоминая каждое ощущение, возникающее, когда его плоская грудь соприкасается с моей, до жара в бедрах. Он поднял мои руки над головой и заставил пальцами обхватить прутья решетки.

— Не двигайся, — прорычал он, прежде чем мои руки упали вниз. — Ты такая непослушная, — его слова прошлись по моей щеке. — Я никогда не трогал тебя. Неважно сколько…

Внезапно он отскочил от меня, будто я обожгла его: — Я никогда не касался тебя, — он потянулся к ремню, который должно быть упал на бетон. — Ты разрушила мою жизнь, — сказал он, играя с пряжкой. — Я был так близко к тому, чтобы выиграть чемпионат, но ты забрала у меня все, — он щелкнул пальцами. — Вот так просто ты забрала все, мою свободу, репутацию. Ты, блядь, забрала все, Алекс. Я должен быть зарегистрирован в качестве сексуального маньяка сейчас? Ты знала это?

— Мне жа…

Он ударил ремнем по моей груди, и я закричала, дыхание пропало. Мои руки упали, в попытке защититься, но он снова ударил, с большей силой. Я охнула и вцепилась в решетку, в то время как мои соски горели.

— Не смей говорить мне, что тебе жаль! У тебя было восемь ебаных лет, чтобы сожалеть, но ты оставила меня в тюрьме, — ремень упал к его ногам, и он пнул мои ноги, заставив их раздвинулся, перед тем как засунуть палец внутрь меня.

Мои глаза расширились, когда он начал исследовать меня, хотя его резкие пальцы не походили на нежность.

— Я гнил в тюрьме пока ты встречалась с этим придурком, могу поспорить он даже не знает главного о тебе, — он засунул ещё три пальца внутрь, разрушая мою концентрацию. — Он доводил тебя до такого состояния?

Я зажмурилась и начала считать. Пять секунд вдох, задержать, пять секунд выдох.

— Ответь мне!

— Нет.

Поцелуи Лукаса и его руки не заставляли меня что-либо чувствовать, но Райф… он заставлял меня ощущать все. Я проглотила чувство ненависти, застывшее у меня в горле, пытаясь игнорировать его пальцы блуждающие внутри, но сдавленный стон все-таки сбежал с моих уст.