Ксандра Силантье - Земные Боги - Через Небо. Невозможное – самое реальное

Статистика оттока наличности из семей возросла в 27 раз за первые полгода. Коэффициент работоспособности возрос в 39 раз. Благодаря моим новшествам нано-технологии получили запредельные и недосягаемые прежде возможности. Даже в Антарктиде благодаря закону полевых притяжений Дрездена появилась возможность увеличить температуру, что определило судьбу Антарктиды как шестого континента, не считая Агарты и Асгарда, известных совсем не многим, и ещё менее известных Закупольных магистратов «за стеной».

На какое-то время социальная жизнь перестала привлекать, осталось просто наслаждение общедоступной возможностью – воплощением, а не мечтой. Решение проблем с науками, медициной, психологией, экономикой, демографией, и в итоге – с будущим, встряхнуло от пыли обыденности.

В людях проснулся невероятный энтузиазм к жизни, к себе и к работе – только лишь потому, что возможности стали почти что безграничны.

Феноменальнейшее научное безумие охватило мир.

Казалось, что мы перевели притяжение Земли в собственно настроенный интеллектуальный космос на третьей планете от Солнца.

После этого убеждение, что «я есмь не только не такой, как все», но и что узнаю причину своего отличия, и эта возможность представится, стало неопровержимым. Пожизненная финансовая гарантия в любой стране мира, пожизненная слава и посмертная тоже, многочисленные памятники, питомцы и игрушки, названные в мою честь.

А всё происходило, как будто мой день рождения празднует весь мир и празднует каждый день. Я мог зайти в любой дом и куда бы то ни было, я везде был другом. Понятие «одиночка» теперь было стерто. Люди создавали для меня условия.

Неприкосновенен, как святой и как живая история. Благодаря открытию люди получили услуги, не имея претензий к сервису, исполнителям. Всё было слишком хорошо. Моя готовность к худшему ослабила ожидаемый удар.

За закон – удобство и отзыв – фееричность, я получил обратное – ненависть просвещённых умов мира, до предела алчных и почерневших от низостей, и на вопрос, кто они на самом деле, отвечал, что не знаю ничего о них. Низости не ко мне, а к тому, что даётся людям – к науке, а может, и на самом деле – по отношению к людям. Проявленное ими отождествлялось с их внутренней сутью. А если чистота отсутствует, значит, высыхает человечность.

Ненависть не коснулась сердца, но в памяти осталась зарубка о тех, кто зовётся «учёными мужами». Я прекратил разработки и просто сошёл со сцены, хотя мiр был настроен на новые открытия. Ударился в эгоизм. Воплощая по собственным желаниям идеи, воплощался сам, но создателем себя не считал. Мне требовался минимум из 40 свойств, присущих живому миру в рамках жизни человека – сон, пища, гигиена.

Отказ от общения, отношений, принятие приходящих идей, не принадлежащих мне в действительности и общение с животными, выявили и вывели алгоритм новых открытий, но не в области технологий. Я считал себя проводником и только, между двумя точками разных Вселенных, не связанных друг с другом. Перерабатывал энергию из точки I в точку II.

Так же, как мои изобретения были особой пищей для людей, так и я был эксклюзивным яством для Космоса. Мы и наши проявления – пища для универсума и Вселенной. Эти созидательные центры не одно и то же.

Космос – мысли и энергии, передаваемые нам. Вселенная – забота о нас и наших желаниях; наши действия и события; шея и голова; мужчина и женщина. Мы батарейки для преобразования божественной энергии по имени Жизнь.

Моё ставшее вечным «Я» жило в каждом из изобретений, пока горел в себе и тлел снаружи. Свет от творения закона стал огнём внутри, а поскольку я отстранился от людей, – снаружи я «курился» и тлел.

Единственными моими приближенными стали две рыбки и ёж. Рыбы – Карпио и Голиаф, соответствуют харацину и карпу. Живут в каплях, которые плавают отдельно друг от друга по комнате. Никаких аквариумов. Я никогда не любил приборы или их множество, поэтому и дал водным то, чем и в чем они живут. Сколько бы всего ни приходило мне на ум, универсальность природы и её проявления – будь то в дожде или в цветах – всегда поражали. Все идеи были лишь её производными.

Год. Понятие «годичность» исчезло. После пяти апокалипсических катастроф люди застроили небо городами – небесными городами, или космополитами. Остальные четыре стихийные бедствия на поверхности Земли были не страшны. Время сбилось.