Тина Шанаева - Убить Гертруду

Импровизируя на заданную тему, дома он додумался связать эти две встречи: с бомжом и загадочным дедом. Как там в гороскопе от китайского дракона? Дари подарки, будь щедрым с людьми, не ожидая ничего взамен. И не знаешь, где потеряешь и что без труда обретешь. Раздался хлопок петарды, за ним еще, окно кухни осветила ало-лиловая вспышка пущенного с улицы фейерверка. Дождь искусственного света вторгся в потускневший двор, преобразив его в площадь ночной фантастики. Иллюзорная реальность пересеклась с густеющей ночью, подкачав в молодые мышцы бодрости и жажды приключений. Точно, пора искать продолжения банкета! Бомж, поэт, кошка являлись ему поочередно, направляя в один только Богу известный сюжет. Пора преодолеть глупость понимать всё буквально: сам есть хотел, бомж есть хотел, дед набирал, что повкуснее, в корзину, кошка чуяла еду… И она накормлена. Ура-а-а-а-а!!!

Странное, глупое упрямство требовало от молодого искателя приключений какой-нибудь выходки, да хоть драки, хоть бега по крышам! Воспаленный азарт подталкивал к выбросу сил: развернись, плечо, раззудись, рука! Но четвертый день нового года не принес ни малейшего намека на раскрутку свежего детектива… В который раз Антон вышел из дому искать, сам не зная чего… Где?.. Куда?.. Зачем?.. С утра до вечера бесцельно слонялся по улицам с ощущением собственной придури: дурак не в силах угомониться. Не мешало бы задуматься, почему он быстро терял направление, не отыскав ключа… Эврика, пиратская карта не найдена! С долей едкой самоиронии он вернулся домой. Для чего шлялся? Что искал? Какие такие ключи? Ах да, нашел сундук. Сущая правда, набрел на кованый сундук, брошенный возле мусорных контейнеров. Пустой? Нет, ну дурак! Открыл, глянул: ворох старой литературы… Захлопнул обратно. Зря, надо было хоть взять и почитать, что забыли люди в общем запутанном прошлом.

Затея покопаться в сундуке снова вытолкнула его наружу. И всё бы ничего, прошли бы без особых последствий эти скитания, неясные, навеянные ночными искрами петард ожидания… Так вот он заметил человека: стоит чуть впереди Антона и на опущенной крышке мусорного бака перебирает… книги. Одет неважно. Без шапки. Из коляновых двойников? Впрочем, это уже не имеет значения, ты тоже сам не знал, что высматривал на помойке.

– А кто оставляет здесь все эти книги, интересно? – проговорил Антон вслух и пожалел было: ну кто меня за язык тянул? Незнакомец обернулся. Русая ухоженная бородка-эспаньолка, круглые очки непонятно как удерживаются на кончике носа. Здравствуйте, Антон Павлович Чехов. Прямо-таки классика, запечатлел жаждущий впечатлений мозг.

– Кто их знает… Приносят все кому не лень. А я, бывает, прихожу выбрать для своей библиотеки.

Прилично смотрится, доброжелательно смотрит, словоохотлив. Не из Достоевского типаж, это точно! Антона потянуло поговорить, и они действительно разговорились непринужденно, как старые приятели, которые всю жизнь были знакомы друг с другом, но чуток подзабыли, когда последний раз встречались. Как рыбаки, однажды накопавшие червей на одной грядке, узнают друг друга через десятки лет. Несколько слов, сказанных о книгах, об авторах, и собеседники признали друг в друге библиофилов.

– И вас совсем… то есть… совсем не смущает брать вот все эти книги в руки с помойки?

– Гм… Чего здесь можно стыдиться? Всяких популярных дамских книг я не читаю! – твердо возразил незнакомец, поправив очки. – Здесь можно отыскать настоящие сокровища, исследования, путешествия, классику, научные обзоры.

Видно, говорит продуманно. Держит – простой и в тоже время очень ясный. Антону тоже свойственно искать, искать, искать. Но, в отличие от него, он не мог сформулировать что. Можно ж в любом возрасте копаться и искать напрасно… Разница в возрасте – лет десять-пятнадцать, не меньше, но Антон рядом с ним школяр. Печать элитарного благородства обретаешь, если дано учиться на свалке!

Черновиком пришедшего драконова года стала для них сегодня помойка, и тем интересней. Отпали ненужные стеснения, отсохли формальности… Плеваться словами не возбраняется! Ведь ими так много исписано хороших книг! Правда, хлама еще больше. По определению. Кто не брался за перо? Антон надеялся найти ответ на вопрос: что такое книга? Почему она просится быть написанной и принуждает к одиночеству, отрешенности, власти воображения? «Зима на дворе, холод, и где мое гусиное перо?»