Вячеслав Сукачев - Причалы любви. Книга вторая

– Теперь никто уже не спорит о том, что существует биологический центр Земли, – говорил Лазорский, – хотя еще вчера за это утверждение вас могли хорошенько взгреть. Биологическое поле становится таким же фактом, как само существование человека. Вы только родились, сделали первый вдох, а в биоцентр уже пошла шифровка, естественно, биологическая шифровка, о вас… Любое изменение в организме, любое проявление нашей самостоятельности – это всего лишь команды биоцентра.

– Ну, это вы хватили, – не выдержал молчавший весь вечер племянник Бородулькина, которого можно было называть просто Гошей.

– Я хватил?

– Конечно…

– А вы, Гоша, знакомы с трудами Вернадского?

– Допустим.

– Знакомы или нет?

– Читал, – нахмурил широкие брови Гоша.

– Ах, вы читали, – усмехнулся Лазорский, – а их изучать надо. Вы когда-нибудь думали о том, почему в средневековье жили ведьмы и почему охотились за ними? Борьба с еретиками? Верно! Но не только… Ведь чтобы объявить тысячи людей причастными к дьяволу, на то надо какие-то основания иметь: хотя бы одного человека, который был действительно причастен к нечистой силе. Дыма баз огня, как вы прекрасно знаете, не бывает. И такие люди были. Да-да! Люди, причастные к нечистой силе, а попросту, если перевести на современный язык, обладавшие повышенным биологическим полем. Понятно, я надеюсь… С принципом магнитных волн вы, надо полагать, знакомы? Так вот, здесь то же самое. Только от нас в центр и из центра к нам поступают биоволны… Мы с вами нормальные, «типовые» биопередатчики и биоприемники, а есть отдельные индивиды, у которых мощность приема и передачи биоволн в десятки, а то и в сотни раз сильнее наших. Хотя бы вот эта женщина из Грузии, Джуна Давиташвили. Ведь этот феномен вы отрицать не будете? Нет! А почему не будете? Да потому, что о нем вы прочитали в «Комсомольской правде», и не просто статью любознательного журналиста прочитали, а еще и комментарий академика, Героя Социалистического Труда, Кобзарева, которому вы не можете не верить. А там он, академик Кобзарев, между прочим, и такое вот пишет, – Лазорский достал из нагрудного кармана маленький аккуратный блокнот и быстро зачитал: – «Об этих полях и о роли, которую они играют в жизни и, в частности, в экстраординарных психофизических явлениях, мы до сих пор почти ничего не знаем. Важность исследования этих полей, изучение механизма их генерации и механизма воздействия на организм вряд ли можно переоценить…»

За столом притихли, но Гошу все сказанное ничуть не смутило.

– И все же это шарлатанство, – упрямо наклонил он крупную голову. – Тысячи, десятки тысяч человек под топор инквизиции. Они что, все с биополем? Шар-ла-тан-ство!

– Смотря что подразумевать под шарлатанством…

– А вот именно то, о чем вы говорите.

– Прекрасно, – казалось, Лазорский даже обрадовался возражению Гоши, так весело блеснули его маленькие, круглые глаза, так энергично положил он раскрытую ладонь на стол…

– Елена Леонидовна, можно мне с вами посидеть? – перед Леной стояла Эльза Карловна Бородулькина. – Знаете, так хочется поговорить со свежим человеком.

– Конечно! Садитесь, пожалуйста, – привстала Лена, неловко подтолкнув локтем Лазорского.

– Вы уж простите меня, старуху, за бесцеремонность…

– Да что вы, я очень рада…

– И потом, – не дослушала Эльза Карловна, легко опускаясь на стул, – если сцепились Эдуард Иванович с Гошей – это надолго… Признаюсь вам честно, все это чересчур умно для того, чтобы было интересно.

– А мне понравилось, как говорит Эдуард Иванович, – решилась возразить Лена. – По-моему, очень доказательно и убедительно…

– Да-да, конечно. Он умеет произвести впечатление. Раньше все о летающих тарелках говорил, теперь на биополя переключился. А весь-то смысл в том, что человек родится и потом умрет – больше ничего нет… Все остальное – слова, слова и слова, которые придумал человек, чтобы скрасить ожидание смерти, и которые, собственно, ничего не выражают и не объясняют нам… Вот в этом графине вода. Ну и что? Какую информацию несет в себе это слово: во-да? Что нового мы узнали о ней? Хорошо, разложим ее по таблице Менделеева, и что же? Да ничего… Такое-то количество кремниевой кислоты, такое-то щелочи и соли. Ну и что? Что нового мы узнали о воде? И так вот во всем, в к4аждом слове – абсурд! Впрочем, я заболталась. Со мною такое бывает. Скажу вам больше: в нашем доме любят поговорить. Иногда – чрезмерно… Скоро получите квартиру, да? – круто переменила разговор Эльза Карловна. – Заживете своим домом. Как это прекрасно – начинать! А вот у нас, стариков, все неизбежно заканчивается. Да и слава богу – пожили. Вам сколько лет?