Мэгги Ри - Там, где меня ждёт счастье. Том первый

– Лучше найди мне хорошую мачеху и родите мне братишку!

– О, родная… – он промолчал, запив сухость в горле горячим чаем. – Я постараюсь.

– Обещаешь?

– Конечно, – он посмеялся, уводя глаза.

Остановившись у выхода, я бросила на него взгляд зеленых глаз, таких же, как и у него. Он посмотрел на меня с жалостью и ещё раз обнял. Я была похожа на женщину, что он любил с самой юности, и это его убивало.

– Пока, пап.

– Счастливого пути, милая. Скажи папочке, если кто будет обижать, ладно?

Я вздрогнула от его слов и закивала. Надеюсь, с этим я больше не столкнусь. Папа и так слишком часто нервничает из-за этого, а когда-нибудь я буду совсем взрослой. Не могу я всю жизнь избегать своих страхов, хотя это и принесет мне большую боль…

МАРКУС:

Запах нашатырного спирта привел меня в чувство. Я резко открыл глаза и закашлялся. Всё вокруг гудело, и кружилась голова. Когда пелена сошла с глаз, я понял, что передо мною стоит Робертио, закрывая бутылочку.

– Ну вот и все, – он оглянулся на посторонних людей и им улыбнулся. Я заметил, как они ушли, затем аккуратно встал:

– Я…

– … упал в обморок. Как самочувствие? – он выглядел более бодрым.

– Не очень, – я вовремя поймал себя на том, что говорю на итальянском.

– Ничего, ты устал, вымотался. Это нормально.

– Сколько часов я был в отключке?

– Минуты две, не больше. Думали скорую вызывать, но соседи принесли нашатырного спирта и… вот. Давай руку, хватит тебе на пороге валяться.

– О, тяжесть в ногах… Больно-то как…

– Успокойся и займись делом. Считай, репутацию ты получил хорошую – первым делом тебя увидела девушка с наипрелестнейшими ножками. Когда звала родителей, прямо светилась от счастья! Пришла ее мама с нашатыркой, а та прямо вон из кожи лезет – беспокоится! Вот он, принц, муженек лежит, прямо судьба!

– Серьезно? Я-то принц? – засмеялся я больше оттого, как описывал мой брат эту девушку, и встал на ноги. – Может, это дар – притягивать длинноногих красоток? Помнишь, у меня в школе…!

– Слушай, вот только не надо опять про своих подружек. У тебя их штук шестьдесят было точно.

– Во-первых, меньше. Во-вторых, это всего лишь подружки. В-третьих, Берта, ты ревнивая задница.

– Просто подружки? А ничего, что ты сосался с каждой?

– …целовался.

– Ахах, прости, – с иронией добавил он, брезгливо на меня взглянув. – Лобзался.

Мы ненадолго друг от друга отстали. Робертио распаковывал продукты, которые мы привезли домой, и за это время немного остыл. Потому я предпочел ввязаться в разговор еще раз, для полного его понимания ситуации. Хотя, я был уверен, если он себе что-то придумал в голове, то уже не передумает.

– Робертио, я никогда не был по-настоящему влюблен, никогда. Все те девушки – иллюзия тебя, ревнивого брата. Просто тебе самому бы никогда не помешало бы «пососаться» или «полобзаться», да-да. Если бы ты просто делал это, вся ревность ушла бы. Просто попробуй однажды. Я, конечно, все понимаю… Но ты ведь даже не знаешь, какого это.

– О, Маркус, мы разные… – с какой-то жалостью в голосе пробубнил он в мою сторону. – В отличие от тебя, я целоваться буду лишь с той девушкой, что будет моей женой, и все. Я не хочу быть бабником. Я хочу любить и баловать свою единственную.

– Кто же этого не хочет! – я подкатил чемодан к кровати, задумываясь о его словах. Не было ничего плохого в том, что он хотел придерживаться таких правил, но и я ничем не согрешил. Просто слишком рано начал общаться с противоположным полом. Дело даже не в характере или предпочтениях. – Я буду у окна, ладно?

– Ну… Вообще, я хотел, но ладно, – он в очередной раз только пожал плечами, раскладывая вещи по местам. – Твоя полка у кровати. Раскладывайся, давай.

С обидой в глазах я кинул вещи из чемодана на кровать. Глубоко в душе я чего-то боялся. Возможно, этого боятся все, кто переезжает из одной страны в другую…

«Что делать, если я столкнусь с нетерпимостью? Я же иностранец, а в России ежедневно появляются иностранцы, и к ним относятся не очень хорошо. Хотя мы переехали не из-за безработицы, как это принято считать. Так захотел Робертио – ему надоело жить в Италии, которая, как он говорит, прочно связывала его с умершими родителями. Тем более, здесь он будет дальше учиться медицине, познавать для себя эту странную, но удивительную науку.»

«А что насчет моего произношения? Учитель говорил, что ошибок в моем произношении русского языка почти нет, но всегда он находил их, хотя бы три штуки, в письме. Меня не примут тут на работу, если я буду безграмотен. А мое резюме? Все на итальянском! Все прямиком из Италии, как и я!»