Инна Гендель - Башня Артура

Девчушка сорвалась с места, зажав рулон под мышкой.

Хоть время и поджимало, ноги сами повели Артура внутрь.

В бизнес по торговле костюмами и обувью для бальных и латиноамериканских танцев Артур угодил случайно. Отслужив в боевых частях положенные три года, он заразился мечтой всех израильских дембелей – большим путешествием для очистки мозгов. С целью заработать на поездку он, идя по проторенному сослуживцами пути, устроился сначала на бензозаправку, потом охранником в торговый центр. Продержался в каждом месте не больше месяца – скука была ужасная, да и зарплата не ахти какая.

«Лучше уж давать частные уроки танцев», – думал Артур, домучивая очередную смену. Правда, сам он давно не танцевал – с тех пор как ушел в армию, но некогда, по словам тренера, «подавал надежды». Многочисленные кубки и медали до сих пор хранились на полках семейного серванта.

«А что? – размечтался Артур, – Помещу объявления в интернете, в бывшей студии. Отыщу свои туфли».

И тут его осенило. Он вспомнил, как трудно было доставать подходящую для выступлений обувь и одежду. В Израиле, где до начала девяностых никто о бальных танцах вообще не слыхал, негде было купить ни готовых костюмов, ни тканей на пошив, ни тем более специальной обуви. А требования с самого начала установили европейского стандарта – строгие, без поблажек. Заказывать за границей многим было не по карману. Приходилось скупать друг у друга, шить-перешивать.

Артур решил рискнуть. Он попросил знакомого, улетавшего в отпуск в Москву, купить наугад несколько детских бальных платьев и десяток пар туфель. На очередных все-израильских соревнованиях в Ришон-ле-Ционе Артур установил небольшой ларек. Товар разошелся молниеносно! Тогда он заказал с Украины партию покрупнее, на этот раз через интернет. Дело пошло так хорошо, что через три месяца он купил желанный билет и укатил в Аргентину.

Полгода спустя, повидав немалую часть южноамериканского материка, Артур вернулся – возмужавшим, и, по мнению родителей, каким-то задумчивым. Не придав этому особого значения, они затеяли разговор на тему «кем быть». Предки не сомневались, что единственный сын пойдет учиться – как же иначе? Аттестат с отличием открывал Артуру путь в любой вуз на самые престижные факультеты. Однако он до сих пор не имел понятия, к чему лежит душа, и не хотел запираться в университетских стенах.

– Учеба никуда не денется, – сообщил он окончательное решение.

В глазах родителей это был настоящий, хоть и запоздалый, подростковый бунт. В сущности, Артур не бунтовал, он попросту повзрослел. Послушный, «по-советски» воспитанный мальчик превратился в израильского юношу, не боящегося перечить родителям. Даже внешне он изменился. Выглаженные брюки и элегантные рубашки – отголоски танцевального отрочества – уступили место просторным, несколько небрежным шортам и футболкам; вместо аккуратно зачесанных назад волос на лоб свисал густой чуб. Финальным мятежным аккордом стал переезд Артура на отдельную съемную квартиру.

– Чем же ты займешься? – переживали родители. – Опять торговлей? Уж лучше бы продолжал танцевать.

Нет, Артур не собирался торговать. На это имелись причины, о которых говорить родителям он не хотел. После пережитого в Бразилии, он был не способен даже смотреть на яркие бальные платья, не то что продавать их. Но пока нужно было как-то себя содержать, а бывшие клиенты разыскивали вовсю, прямо покоя не давали – приближался очередной сезон соревнований. Артур решил временно вернуться к знакомому делу. Взяв у государства полагающееся после армии пособие, он открыл небольшой магазинчик на задворках Тель-Авивской промзоны. Временно.

Внутри пустой столовой было прохладно и сумрачно из-за полуприкрытых жалюзи. Глаза Артура, ослепленные ярким майским полднем, свыклись не сразу. Тем не менее он мгновенно заметил Ниру – солнечные локоны и цветастое платьице словно светились в полутьме. Стоя к нему спиной, она протирала стол. Тут же невысокая хрупкая девушка в светлых шортах и клетчатой рубашке с закатанными рукавами разносила пластиковые кувшины.

Даже не видя ее лица, несложно было догадаться, что она мать Ниры: из-под белого узорчатого платка-банданы, повязанного на манер Джонни Деппа в «Пиратах Карибского моря», рассыпались золотистые, как у дочери, волосы.

Артур хотел окликнуть Ниру, но, передумав, неслышно присел за один из столиков. И она, и мать работали молча, время от времени улыбаясь друг дружке. Артур завороженно глядел на их энергичные движения. Казалось, обе работали под какую-то только им слышную музыку. Где-то позади негромко хлопнула дверь. Артура обдало обожаемым с детства запахом жареной картошки с луком. «Непостижимо! Как здесь уютно, в этой столовой. Приходить бы сюда каждый день…»