Макс Гендель - КОСМОКОНЦЕПЦИЯ РОЗЕНКРЕЙЦЕРОВ или МИСТИЧЕСКОЕ ХРИСТИАНСТВО

Основателю христианской религии принадлежит известная эзотерическая максима: «Истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него» (Марк, 10.15). Все эзотерики придают огромное значение этому учению Христа и стараются «проживать» его день за днем.

Когда новая философия входит в мир, разные люди встречают ее по-разному.

Один с жадностью хватается за любое новое философское произведение, стремясь выяснить, насколько оно подтверждает его собственные взгляды. Для такого человека сама философия имеет второстепенное значение. Ее основная ценность заключается в подтверждении ЕГО идей. И если работа оправдывает его ожидания, он горячо ее принимает и восхваляет с самым безрассудным энтузиазмом; если же нет, он, наверно, откладывает книгу с отвращением и разочарованием, испытывая такое чувство, словно автор нанес ему оскорбление.

Другой преисполняется скептицизмом, как только обнаруживает, что она содержит в себе нечто, чего ОН до этого не читал, не слышал и не обдумывал сам. Он, по всей вероятности, отметает, как крайне несправедливое, обвинение в том, что его ментальное отношение есть верх самодовольства и нетерпимости; однако это именно так, и он тем самым закрывает свой ум перед любой истиной, которая, возможно, скрыта в том, что он столь бесцеремонно отвергает.

Обе категории людей сами себе закрывают свет. «Незыблемые» идеи делают их непроницаемыми для лучей истины. Малое дитя является в этом отношении прямой противоположностью взрослым. Оно не преисполнено всеподавляющим чувством того, что владеет верховным знанием, не полагает себя обязанным выглядеть мудрым или скрывать свое незнание предмета за улыбкой или презрительной усмешкой. Оно откровенно невежественно, свободно от предвзятых представлений и потому полностью открыто для обучения. Оно все принимает с тем трогательным доверием, которое мы называем «детской верой» и в котором нет ни тени сомнения. Так дитя и относится к учению, пока не получает доказательств его правильности или неправильности.

Во всех эзотерических школах ученика, осваивающего новое учение, прежде всего учат забыть все остальное, не позволять ни предпочтению, ни предубеждению управлять собой, но сохранять ум в состоянии спокойного, возвышенного ожидания. Как скептицизм чрезвычайно эффективно делает нас слепыми, невосприимчивыми к истине, так спокойное, доверчивое состояние ума открывает доступ интуиции, или «обучению изнутри», и позволяет познать истину, содержащуюся в предложенном утверждении. Это единственный способ нарабатывать абсолютно точное восприятие истины.

От ученика не требуется сразу верить в то, что предмет, который он осмотрел и считает белым, на самом деле черный, если ему об этом заявляют; но он должен культивировать такое состояние ума, когда «верится, что все возможно». Оно позволяет на время отложить даже общеизвестные, так называемые «установленные факты» и исследовать, нет ли случайно другой, еще не отмеченной им точки зрения, с которой обсуждаемый предмет кажется черным. Он не должен позволять себе смотреть на что бы то ни было как на «установленный факт», понимая, как важно сохранять свой ум в том текучем состоянии приспособляемости, что присуще ребенку. Всеми фибрами своего существа он сознает, что «сейчас мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно», и, как Аякс, всегда остается начеку, жаждая «света, больше света».

Огромное преимущество такого состояния ума при исследовании любого предмета, объекта или идеи должно быть очевидным. Утверждения, кажущиеся определенно и несомненно противоречивыми и вызывающие бурю эмоций с обеих сторон, могут тем не менее быть отлично согласованы друг с другом, как показано на одном из примеров в данном труде. Но связующие нити согласия обнаруживаются только открытым умом, и, хотя эту работу могут счесть отличной от других, автор просит лишь беспристрастия как основы для последующего суждения. Если книга «взвешена и найдена очень легкой», у автора нет претензий. Единственно, чего он боится, — это поспешного суждения, основанного на недостаточном знании системы, которую он защищает; такого внимания, когда суждения видятся «очень легкими» в результате того, что в беспристрастном «взвешивании» им было отказано. Заметим также, что, только если мнение основано на знании, оно достойно того, кто его выражает.