Галина Губайдуллина - Квакеры «Создатели рая»

– Вопросы правосудия всегда будут резко вставать ребром. Потому судьи должны быть избраны из числа католиков или протестантов, но никак не квакеров, которые и букашку-то обидеть не могут, – вставил Клинджел, беседуя, он поглаживал подбородок.

– Я написал первую версию конституции для нашей колонии, – с гордой улыбкой сообщил Пэнн, – Я уверен: скоро очень много людей поймёт, какое чудесное общество мы строим, все оценят наши достижения, к нам потянуться со всей Земли, и вся Америка наполнится благодатью.

– Мир любви и взаимопомощи – неплохо звучит, – мечтательно протянул Маркхэм.

– Жизнь в мире без войн, – вторил Клинджел, – Наши воины будут только контролировать границы угодий.

Пристально глядя на красавца Колина, Уильям Пэнн провозглашал:

– Мотивация духовного возрождения должна заключаться в примере наших идеальных взаимоотношений внутри семьи. Мы должны стать не только духовными лидерами, но и выступать образцом поведения и подражания.

Уильям Маркхэм поддакивал:

– Согласен. Наши взгляды на жизнь должны прочно войти в интроекцию индивидуумов, их виденье истин должны соответствовать лучшим критериям добропорядочности.

Шейла спросила у сестёр:

– Вы верите, что мы попадём в рай на Земле?

– Конечно, раз так сказал папа. Он устроит для нас безбедную, защищённую жизнь, – защебетала Линда.

– Как можно во всём полагаться на чужое мнение? – хмыкнула старшая, – Рая на Земле быть не может. Не те времена, и люди не те.

– Ещё увидим, кто прав, – горячо заступалась за отца средняя, – Ты, Шелл, будешь посрамлена в своём неверии.

Нора с удивлением смотрела на свою старшую дочь.

– Вот такие, как ты, Шелли, и препятствуют новаторским, революционным движениям, – высказала мать своё мнение ей.

Трактирщик, наконец, принёс джентльменам и их дамам заказанные блюда.

Пэнн шёл по улицам поселения и здоровался со всеми. Никто в ответ не снимал шляпу и не кланялся – квакеры упразднили этот обычай, как пережиток прошлого, уравнивая всех в правах.

– Как приятно быть всем просто соседом, – радостно говорил глава секты кузену, – Как хорошо, что мы отрицаем титулы, звании и привилегии. Мы просто друзья всем.

Клинджел крикнул местным сорванцам-хулиганам:

– Эй, мальчишки! Не обижайте девчонок, не дёргайте их за косички! Девчонки вырастут – и пригодятся!

Мужчины расхохотались, переглядываясь.

– Какие опрятные, новые домики у крестьян, – восхищался Пэнн.

– Вы восхищаетесь аккуратными домиками, я же сразу представляю, как тяжек труд тех, кто возделывает землю вокруг этих милых строений, – подал голос Маркхэм.

– Вон идут пассажиры с корабля, на котором мы приехали. Я разговаривал со многими ещё на корабле, большинство желает купить землю, – кивнул Колин Клинджел в сторону толпы людей, – Кроме наших приверженцев квакеров среди них много простых английских рабочих.

Пэнн подождал, когда иммигранты приблизятся. Семья Клинджела вместе со слугами тоже терпеливо остановилась, дожидаясь главу семьи.

– Вас приветствует губернатор колонии и полноправный манор Уильям Пэнн! – громогласно объявил самый главный человек этой земли, – Здесь будет центр зарождения демократии и независимости!

– Мистер Пэнн, я сбежала от мужа, который бил меня. У меня нет ни денег, ни продуктов… – жалобно доложила одна из приезжих, темноволосая женщина со слегка раскосыми глазами и маленьким носиком, за руку её держал мальчик лет семи.

Одежда женщины говорила о ней, как о даме с достатком.

– Мы поможем Вам, миссис… – пообещал Пэнн.

– Миссис Ферджи Уэллинг, – представилась женщина.

Глава колонии дал распоряжение кузену:

– Уилл, запиши в книгу расходов в статью кошт (расходы на иждивение) данные этой приезжей и выдели полагающуюся сумму.

– Занимаетесь филантропией? – раздался голос из толпы.

– Не только. Ещё даём ссуды. С кем имею честь говорить?

– Сэр Рассел Дафф, – вышел вперёд молодцеватый, крепкий мужчина.

– У нас нет титулов, мистер Дафф. Так вот: я забочусь о вновь прибывших, обеспечиваю также престарелых, если те остаются без поддержки родни. Пока я был в Англии, этими делами занимался мой кузен Маркхэм, и нареканий на его счёт я пока не слышал.

– Похвально. Но так Вы разоритесь, ведь всех денег мира не хватит накормить всех сирых и убогих.

– А это что за фетишист? – не придавая значения словам Даффа, Пэнн переключил внимание на другого мужчину, у которого кроме распятия на груди болталась ещё и кроличья лапка.