Галина Клюс - Не Ромео и не Джульетта. Трагедия подростковой любви

«Вряд ли такая супер девчонка, как Оля, полюбит такого крокодила, как я!» – уныло подумал он.

Тем не менее подобное самоедство со стороны Олега не помешало ему на следующий день сильнее ракеты помчаться в школу с единственной мыслью – увидеть её и во что бы то ни стало подружиться с ней, пусть хоть весь мир бы обрушился на него.

До урока оставалось всего пять минут, но место, где сидела Оля Петрова пустовало, что навевало печаль и уныние на Олега. Но когда у него не осталось никакой надежды, дверь вдруг распахнулась и стремительно вошла она, стройная, гибкая, как хворостинка, со своей лучезарной и будто извиняющейся за что-то улыбкой.

Несмотря на то, что девочка прекрасно знала, что её проигнорируют, она приветливо и вежливо поздоровалась со всеми.

Ей ответил громко, басом, на весь класс один Олег, которому она в ответ слегка мотнула головой и не преминула улыбнуться.

Шёл урок литературы, изучали творчество Лермонтова. И тут учительница Клавдия Анатольевна, женщина средних лет, светловолосая и синеглазая, в меру справедливая, вызвала к доске Олю Петрову, чтобы та продекламировала любое стихотворение поэта.

Любимая девочка Олега, надо сказать, ничуть не смутившись, лёгкой походкой вышла на середину класса, заложила свои тонкие руки за спину и, глядя прямо перед собой, звонким голосом, то снижая, то повышая тембр, стала читать «Тучи».

О, это было нечто из ряда вон выходящее. До Оли никто так проникновенно, так артистично, что мурашки шли по коже, не читал стихи. Олег, на которого она во время чтения бросала приветливые взгляды, как зачарованный, с восхищением смотрел на предмет своего обожания.

Когда она закончила, Олег и ещё несколько человек, в том числе и учительница, громко ей зааплодировали, а он ещё выкрикнул:

– Браво!

Ленка же Семендеева от злобы, душившей её, за несколько минут, как хамелеон, поменяла окраску лица.

С досадой она громко и презрительно воскликнула:

– Подумаешь, скелетик пропищала!

Клавдия Анатольевна в упор посмотрела на дерзкую ученицу и голосом, в котором сквозила явная ирония, сказала:

– Что-то я, Семендеева, не припоминаю, чтобы ты вот так же красиво, как Оля, прочитала что-то наизусть.

Олег внутренне торжествовал. «Как славно, – подумал он, – что хоть кто-то по-доброму стал относиться к Оле».

После уроков он смущённым голосом, не надеясь на согласие, предложил Оле проводить её домой.

И, о чудо, не ослышался ли он, не сон ли это! Она смущённо зарделась, однако без всякого кокетства согласилась на его предложение, но, спохватившись, предупредила, что ей сначала надо зайти в библиотеку.

Он с удовольствием, будто драгоценный подарок, нёс её старенький тяжёлый ранец, набитый книгами, и они весело болтали о каких-то пустяках, например, о погоде, о случайной тощей, облезлой собачонке, которая уныло плелась за ними и которую Оля угостила пирожком.

А за переулком их уже поджидала Ленка Семендеева. Кипя от негодования, она, вся красная, точно после бани, перегородила им дорогу и подозвала к себе Олега, скользнув презрительным взглядом по Оле.

– Послушай ты, жук навозный! – с яростью в голосе сказала она, – так значит этой пустоголовой шлюшке портфельчики, как раб, таскаешь и до дома провожаешь. А со мной как со скотиной последней обращался. Никогда я от тебя ласкового слова не слышала. Ну берегись теперь! Я вам не дам спокойной жизни! Ты ещё, голубчик, пожалеешь, что променял меня на какую-то дешёвку.

Олегу от её угроз стало как-то не по себе, не за себя он, разумеется, испугался, а за Олю.

Он вплотную подошёл к Ленке и тихо умоляющим тоном сказал:

– Послушай, Лена, если хочешь, чтобы мы остались хорошими друзьями, не трогай её, пожалуйста. Вспомни, я ведь тебе ничего не обещал, ты сама всё нафантазировала, да мы и не дружили с тобой вовсе, ты за мной сама, как собачонка, бегала.

А сейчас у меня настоящая любовь, поняла? Впрочем, ты, наверное, не знаешь, что это такое – просто любить, без всяких условий. Я очень тебя прошу: оставь Олю в покое. Прекрасно знаю, что именно ты науськала ребят на неё. Если хочешь, я тебе денег дам, только не трепи её имя, не делай ей пакостей.

В ответ на эти слова Ленка смерила Олега с головы до ног яростным взглядом и смачно плюнула так, что плевок лишь по счастливой случайности не угодил подростку в лицо.

– Тьфу на тебя, козёл вонючий, дёшево хочешь от меня отделаться! Не нужны мне твои паршивые деньги… – Ленка ещё долго ругалась, сыпала отборным матом, словно это была не всего-навсего пятнадцатилетняя девочка, а зарвавшийся пьяный мужик.