Гарри Боро - Гармония (3 в 1)

Дома он, не раздеваясь, включил музыку и плюхнулся на кровать. Ждать было легко – его колотило от ярости, тут уж не до сна. Да и Лапочка не заставила себя ждать. Шумно ввалившись в квартиру вместе с подругой через полчаса, она с шутками и смехом принялась собирать вещи. Его для нее как бы не существовало.

– О! Презервативы! – пьяно обрадовалась подружка, обнаружив возле кровати цветную упаковку.

– Возьми парочку! – вызывающе весело крикнула Лапочка. – Они нам сегодня пригодятся!

– С чеченцем познакомились? – едва сдерживаясь, шутливо поинтересовался Бобби Старший.

– С армянином, – невозмутимо ответила Лапочка. – Такой классный парень!

– Поздравляю, – сказал он.

Когда она все собрала – уже привычно быстро – и открывала входную дверь, он протянул руку за диван и, пошарив, выудил трусики, которые она «потеряла» пару дней назад. Он знал, где они лежат, и имел на них свои виды. Виды свернулись в трубочку и отыграли бодрый марш сказочного мальчика Нильса, потопившего полчища крыс.

– Подожди, ты забыла, – протянул он ей трусики.

Что-то дрогнуло в ее лице, и он понял, что все это была игра и она сама уже не рада тому, что начала ее. Но лично он не видел ни одного способа что-либо исправить. И этот армянин с презервативами, и это казино с ее грубостью. Достаточно было и того, что она позволила себе предположить, будто с ним можно так поступать. И уже совершенно неважно, какими благородными мотивами она при этом руководствовалась. Он закрыл дверь, когда она, спускаясь по лестнице со своим чемоданом на колесиках, еще смотрела в его глаза.

Ну и, конечно, всплакнул. Тут же, как только закрыл за ней дверь. Он стал ужасно сентиментален. Наверно, он таким был всегда, но в окружавшем его до сих пор мире просто не находилось людей, событий или явлений, которые подвигли бы его на подобное открытие самого себя. А ведь по-всякому бывало. И лучший друг погибал на глазах, распятый электротоком на металлической решетке. И любимые дворовые собачки с кошками под машины попадали. И боль настигала невыносимая – когда по неосторожности, когда по глупости. Всякое бывало. Но такого не было…

Он удивленно пялился в мутную пелену, когда из-за бессонницы вставлял в видеомагнитофон заезженный «Город ангелов», а его широко открытые глаза наполнялись влагой даже на тех моментах картины, где, по задумке авторов, вроде бы положено улыбаться. Он останавливался на кухне и тупо смотрел на стол, в противоположную сторону которого несколько часов назад упиралась ее локти. Он сбрасывал пепел в пепельницу и застывал над ней с обуглившимся фильтром между пальцев, рассматривая фильтры от других сигарет с отпечатками губной помады по кругу. Он шарил по кровати в поисках ее волос, но она как будто и эти волоски, постоянно попадавшиеся ему раньше, забрала с собой. И выть хотелось, как самому одинокому волку на свете, и резать грудь – но градусов не хватало. И не потому, что она ушла. А потому, что она не вернется. В отличие от первого раза теперь это было невозможно…

Так он думал, когда забывался под утро в тревожном сне. Она дождалась, когда он уснет, и сбросила сообщение: «Ты неисправим! Почему ты так поступаешь? Что тебя толкает на это? Говоришь, что тебя тянет только ко мне, но флиртуешь с другими девочками. Я не хотела звонить и писать. Близости у нас, конечно, уже не будет, но зла на тебя держать не могу… Не могу тебя понять… Надеюсь, тебе хоть немного стыдно. Никакого армянина нет. Я со злости сказала. Хорошего тебе дня. Ну, и мне не хворать…» И почти тут же второе: «Я долго думала и поняла: ты поступаешь так для того, чтобы я тебя ревновала. Чтобы ты чувствовал, что я тебя люблю. Но ведь я и так тебя люблю! Просто мы не можем… Ты должен это понимать…» И в завершение: «Мне плохо… Очень плохо…»

Наверно, она сбрасывала что-то еще, но память его старенького телефона не вместила всех перипетий ее внутренней борьбы с собой. Впрочем, когда он проснулся, для него и этого было достаточно, чтобы вновь обрести уверенность в себе. Он не сомневался, что она сегодня же вернется к нему. Но, прежде чем набрать номер ее телефона, он тщательно обозначил смысловой ультиматум, который она обязана принять во избежание очередного кошмара. Ультиматум он отправил в письменной форме. В устной у него бы язык не повернулся предъявлять ей какие-то претензии. Ну а СМС все стерпит. Он перечислил все: и намеки на его незавидное материальное положение в казино (хотя был уверен, что она об этом даже не думала), и армянина, руки которого лежали на ее ягодицах, и, естественно, презервативы, унизившие его дальше некуда, и даже долбаных подружек, которым, наверно, доставляет удовольствие помогать ей с переездами, вместо того чтобы дать им возможность решить все проблемы наедине.