Даниэла Стил - Драгоценные дары

Брат Томмазо ждал их в библиотеке, где они встретились с ним впервые, полотно Беллини стояло на подставке. Завидев гостей, монах сразу же встал из-за стола, и по его улыбке они поняли, что он искренне рад им.

– Исследование происхождения вашей картины доставило мне истинное удовольствие, – заверил он Веронику, взял указку и принялся за подробный рассказ, показывая важные детали, с помощью которых было принято устанавливать подлинность полотен.

Не выдержав ожидания, Эйдан спросил:

– Так значит, это подлинник Беллини?

Брат Томмазо обвел обоих серьезным взглядом и дал неожиданный ответ:

– Вы имеете в виду Якопо Беллини? Нет.

У Вероники упало сердце, но в целом она не удивилась. Она всегда сомневалась в подлинности картины и оказалась права.

– С тех пор как мы виделись в прошлый раз, я подробно изучил историю картины и ее саму, чтобы с уверенностью приписать ее кисти Беллини-отца, Якопо, но достичь этой цели так и не смог. Однако нити исследования привели меня к любопытному полотну, которое в конце XIX века принадлежало первому графу Дадли.

В последний раз картина появилась на публичной выставке в 1955 году, затем, спустя пятьдесят пять лет, вновь всплыла и была продана на аукционе в 2010 году. Она называлась «Мадонна с младенцем на фоне пейзажа» и была написана Джованни Беллини, сыном Якопо. Как только я рассмотрел это полотно, то смог с полной уверенностью утверждать, что и ваша картина принадлежит кисти Джованни, а не его отца, как мне поначалу показалось. Так что у вас Джованни Беллини, а не Якопо, дорогая моя. В этом нет никаких сомнений.

И Эйдан, и Вероника были поражены педантичностью и результатом его исследований. Помолчав, монах добавил:

– Возможно, для вас даже к лучшему то, что эта картина написана Джованни Беллини, а не его отцом. Работы Якопо продаются на современном рынке живописи за двадцать-сто тысяч долларов. А полотно Джованни Беллини, о котором я упомянул, было продано на аукционе «Сотбис» в 2010 году более чем за пять миллионов долларов. Ваша картина – редкое сокровище, так что ее могут оценить еще выше.

Эти слова ошеломили обоих.

– История картины почти так же примечательна, как ее автор, – продолжал брат Томмазо. – Я нашел упоминания о ней в нескольких очень старых книгах о живописи, которые сохранились у нас в библиотеке. Сначала мне попалось только краткое описание картины, затем – еще несколько упоминаний в двух различных изданиях. Ее приобрела одна французская семья здесь, в Венеции, на рубеже веков, и увезла с собой во Францию. Единственное, в чем я не уверен, – как картина попала обратно в Венецию перед тем, как вы купили ее. Но в промежутке между этими событиями она проделала долгий и не всегда счастливый путь. Ее купил французский банкир по фамилии Берже-Коэн, много лет она провисела у него в парижском особняке. Если не ошибаюсь, в 1918 году она перешла по наследству к старшему сыну этого банкира и принадлежала ему до 1940 года.

В 1940 году все следы этого полотна теряются. Оно словно исчезло. А семью его владельцев постигла страшная участь. После оккупации Парижа все потомки Берже-Коэна были отправлены в концлагеря на территории Германии, и насколько нам известно, никто из этих людей не выжил. Им принадлежала на редкость богатая коллекция предметов искусства, разрозненные фрагменты которой в течение долгих лет продолжали появляться то там, то тут: в Германии, в Англии, один раз во Франции, несколько раз – в Южной Америке. И все они, кроме нескольких, попали в музеи, поскольку представляли собой значительную ценность.

И вот теперь всплыла еще одна картина из той же коллекции. Каким-то образом она попала обратно в Венецию, где вы и купили ее. Могу лишь предположить, что вместе с остальной коллекцией Берже-Коэнов она перешла к нацистам и была увезена из Франции. Очевидно, продавец, у которого вы купили ее столько лет назад, понятия не имел, какое сокровище ему досталось, поскольку запросил за картину сущие пустяки. И вот теперь, дорогая моя, – он многозначительно посмотрел на Веронику, – вам принадлежит поистине редчайшее сокровище. Берегите его, как следует заботьтесь о нем. В сущности, его место в музее.

Все трое умолкли, в почтительном молчании глядя на картину. Наконец Вероника повернулась к брату Томмазо.

– А что известно о Берже-Коэнах? Говорите, они все погибли в концлагерях?

– Видимо, да. А картина явно попала в руки нацистов после того, как ее прежних хозяев взяли под стражу. Порой проследить судьбу произведения искусства бывает легче, чем выяснить судьбу человека. Но насколько мне известно из различных источников, все родственники прежнего хозяина картины исчезли бесследно.