Глеб Карпинский - Домик могильщика на улице Сен-Венсан, или Парижский шоколад бывает горьким

– Камилла…?

Он уже влез в узкий проем. Все, о чем он думал сейчас, это то, как он сможет отбиться. Прошла секунда, две. Никто не предпринял попытки напасть. Базиль поднялся. Со стороны окна шел тусклый свет от звезд, но в глубине мансарды была жуткая темень. Чувство, что кто-то смотрит на него из темноты, не оставляло его.

«Сейчас зажженная менора мадам Рабински была бы весьма кстати», – подумал он, давая время глазам привыкнуть.

Вдруг Базиль услышал шорох платья. Если это ловушка, то ему крышка. Он стоит на просвете, его видно, как на ладони. Где-то должна быть проводка. Базиль провел по стене ладонью. Вот и реле! Щелчок переключателя… Вообще, перед тем, как заколотить мансарду, лампочка горела. Он четко помнил это.

– Камилла… – снова прошептал он, всматриваясь в темноту.

Сейчас он отчетливо ощущал запах ухоженной женщины. Это точно француженка, но не Камилла. Зачем Камилле прятаться от него? Она где-то близко, но где?

– Эй, детка, ты здесь? – пошел он вперед, полностью погружаясь во мрак и наугад, ловя руками все, что можно было обхватить и нащупать.– Хочешь поиграть? Ау…

Кто-то пробежал мимо, неуклюже топая каблуками и увлекая за собой облако пыли. Базиль чихнул. Какой-то звон в ушах. Бедная люстра мадам Рабински… Это она дребезжит все это время. Ага! Кажется, он загнал свою мышку в угол. Вот, она учащенно дышит, не в силах контролировать свой страх. Укусит, точно укусит. Затем послышался вскрик, который принадлежал скорее мужчине, чем женщине.

– И даже не думай, – предупредил Базиль, схватив свою добычу за край платья и потянув ближе к свету.

– О, нет, нет! Не убивай! Да, я виноват перед тобой, но я всегда, слышишь всегда, думал, как искупить свою вину… Да, да, я не бесчувственная пустышка! О Господи, что я несу?

– Жульен? – отпрянул Базиль, узнав перед собой любовника своей бывшей жены. Сколько раз он мечтал поймать этого танцмейстера и переломать ему ноги, и тут такая неожиданная встреча…

– Я думал, ты меня хотел сбросить с крыши…

Базиль почесал подбородок. А что… хорошая идея дать на прощание скотине заслуженный пендель. К счастью, милосердие взяло вверх.

– Что за маскарад, Жюльен?

– Танцмейстер, и в самом деле, был в женском платье и на каблуках.

– Похоже, и ты туда же собрался, – ухмыльнулся тот. – Отличная шубка.

– Заткни свою пасть. Камилла с тобой?

– Нет, я один.

– Один? – гневно сверкнул глазами Базиль.

– Они ищут меня по всему Парижу, дружище! Дурацкая история, я полный лузер.

– Что произошло?

– Произошло то, что и должно было произойти, – и Жульен, присаживаясь на пол, схватился за голову.

– Но почему ты здесь?

– О, Базиль, Базиль… – зарыдал вдруг Жульен. – Я не знал, куда бежать, и тут я вспомнил тебя. Ведь полиция не будет искать у тебя. Это абсурдно, не так ли?

– Согласен, но ты здорово напугал толстушку Рабински… Она чуть не отдалась мне от страха.

– Прости, эти лабутены… это просто мука! Обещаю вести себя тише.

– Но что ты задумал?

– Мне бы перекантоваться ночь, может две, потом я уйду. Ведь, ты не выдашь меня?

Базиль промолчал. Последний вопрос поставил его в морально-этический тупик. А собственно, зачем покрывать какого-то трансвестита, так сильно изгадившего ему жизнь?

Снизу вдруг послышался оклик Кревера. Вот скотина, даже тут влезает не в свое дело!

– Месье Базиль, с Вами все нормально? Вы не могли бы мне сбросить ключи. По Вашей воле я превратился в ледышку.

Жульен заметно задрожал от ужаса, и его заплаканные глаза блуждали во тьме, словно искали защиту.

– Кто это?

– Это страховой агент, – усмехнулся Базиль.

– Это тот навязчивый тип на лавочке? Он погнался за мной, как миссионер за девственницей, обещая достойное место в раю. Я чудом спасся на этой крыше. Вообще-то я шел к тебе. Не выдавай меня, прошу. Я всегда защищал тебя перед Камиллой.

– Помоги, придурок!

Жульен со всем, каким возможно, рвением стал стаскивать с широких плеч экс-чемпиона шубу. Наконец, с большим трудом ему это удалось.

– Все нормально, Кревер, – крикнул русский, выкидывая кроличью шкуру в окошко – Согрейся малость, но не вздумай даже подходить к моей двери.

– Спасибо, месье. Вы очень любезны, – донеслось снизу. – Но могу ли я хотя бы отогреться в подъезде. Эта чертова шуба совсем не греет. Вы ее порвали, месье в четырех, нет, в пяти местах. Ужасно, месье, так относиться к вещам!

– Заткнись, – огрызнулся Базиль и, повернувшись к ненавистному Жульену, схватил того нещадно за ухо. – Чувствую, вы найдете друг друга, проклятые гомики.