Ару Василиск - Цветок, что умирает после рассвета, не человек ли это?

Доктор Пак разошёлся, его очки поползли вниз по заблестевшему носу, но он этого не замечал. Джеха не знал, как его остановить, к счастью, мужчина прервался сам, обратив внимание на бледнеющее с каждой минутой лицо пациента.

– Кхм, да, так обстоят дела, – доктор неловко кашлянул и встал. – В общем, болезнь сложная и редкая, ещё и малоизученная. Помочь хирургически мы не можем, «цветок» крайне неадекватно реагирует на вмешательство как по отношению к нему, так и к носителю. Медикаментов тоже много не будет, неизвестно как отреагирует Ваш организм. Ещё и тип «цветка» неизвестен, на снимке он ещё не раскрылся. Вот что посоветую – как можно быстрее поговорите со своей зазнобой и признайтесь в чувствах. Даже если для неё это будет внезапно или резко, у неё будет время подумать, пока Вы болтаетесь между первой и второй стадией. Сейчас у Вас есть все шансы закончить всё безболезненно и быстро.

– А… если мои чувства будут односторонними? – спросил Джеха так отстранено, словно речь шла не про него.

– Тогда ждите обострения, потому что «цветок» уже почти укоренился, – когда доктор Пак двигал очки обратно на переносицу, они бликовали и на краткое мгновение вместо глаз у него оказывались холодные блестящие стёклышки. – А теперь прошу Вас немного отдохнуть. Завтра утром вас поставят на учёт, возьмут необходимые анализы, в общем, сами понимаете, что Вам необходимо наблюдение.

Когда дверь закрылась, Джеха обессиленно закрыл глаза и обмяк на незнакомой постели. Мини-лекция доктора Пака породила одну громкую, истеричную мысль, которая закольцевалась на обратной стороне век: «Я умру? Неужели я могу так умереть?».

Кабинет доктора Пака казался необжитым, от пустых полок в книжном шкафу, занимавшем целую стену, так и веяло неуютной атмосферой. Джеха наблюдал за бегущей стрелкой на настольных часах, затем ему стало скучно. Доктор Пак в это же время внимательно изучал снимок, прикреплённый к негатоскопу, лоб его был нахмурен.

– Посмотрите сюда, – позвал он Джеху. – Видите эти светлые прожилки? Это «цветок», точнее, его основное тело. Теперь мы с уверенностью можем сказать, что Вы находитесь на второй стадии.

– Так и будет больно в груди?

– Увы, но да. Это реакция организма на чужеродный объект, боль вообще является универсальным маркером возникшей патологии. Боль – это сигнал, маяк, который сообщает о проблеме нам, врачам, впрочем, многие этого не понимают и вряд ли способны понять, эх! – доктор Пак прищурился, вглядываясь в снимок. – Бутонов не вижу, есть мелкие зачатки – вот здесь и здесь, вот эти скопления? Да-да, как и ожидалось от второй стадии.

– Как быстро начнётся ухудшение? – глухо спросил Джеха.

– Как правило, развитие этой болезни протекает индивидуально, но переход на другую стадию занимает от двух недель до двух-трёх месяцев. В редких случаях первая стадия длилась дольше, а вот вторая всегда короче первой. Что касается Вас, – доктор Пак потёр руки и с любопытством уставился на него. На мгновение показалось, что он похож на большую муху в белом халате, которая вот-вот примется довольно потирать лапы. – Боюсь, что Ваш случай выбивается из статистики. Из того, что Вы успели нам рассказать, первая стадия могла длиться больше полугода, а вот следующая наступила слишком быстро. С момента диагностики прошло только два дня, а основное тело «цветка» увеличилось практически вдвое. Если ориентироваться на сухие расчёты, то…три недели? Не хотелось бы Вас торопить, но лучше бы установить контакт с объектом чувств пораньше.

Джеха не пошевелился, он был парализован. Три недели? Даже не месяц. За последние два дня он почти не спал, всё чудилось ему и мерещилось, что он не сможет проснуться, единожды закрыв глаза. Мысли были неподъёмны: «Что делать? Как быть? Сказать родителям или надеяться на лучшее? А будет ли это лучшее?». Все эти вопросы Джеха задавал себе и не мог найти ответов, бросался что-то делать – искать информацию о болезни, выживших, способах спасения – хоть что-то или кто-то, пожалуйста! Ночью в кровати он боялся закрыть глаза и иррационально надеялся на то, что темнота спасёт его.