Кира Мюррей - Сорок второе августа

Раньше он находил это доказательством её романтической натуры. Как будто упускал из виду иронию, что скользила между слов невысказанной.

Теперь он понимал, что это признак не романтичности, а скорее иррациональность. Поэтическая странность. Именно то, что приводят в пример, когда говорят о том, что творческие люди странные.

А он был слишком практичным для таких размышлений. От того он перевел разговор на повседневность и житейские вещи, уловив в лице девушки уныние.

Как будто её расстраивало уже то, что они говорят о чем-то материальном и объективном.

– Я давно не брал отпуск на работе, так что может я возьму и поедим куда-то в отпуск? Может за границу?

Девушка, казалось, действительно задумалась. Как будто это было решением, требующее детальных обдумываний.

– А то на работе уже все достали. Хочу не видеть их лица хотя бы дня три. Один постоянно вместо работы отвлекает разговорами, вторая опаздывает с документами, потому что ногти красит и ждет пока лак высохнет. Начальник…

– Давай поедим куда-то, где есть большая библиотека!

Вениамин поджал губы, стараясь унять раздражение от того, что девушка его перебила. Глядя на её лицо, на изгиб губ и ореховые глаза он понимал, что та вовсе его не слушала. Как будто не могла физически воспринять его рассуждения по поводу работы.

Или же просто не хотела.

Магдалина совершенно не умела делать вид, что слушает. Не понятно, ка кона дожила до своих лет без этого умения. В нашем мире невозможно жить не умею делать вид, что чужой рассказ тебе интересен.

Каждый второй уверен в своей неповторимости и исключительности и приходит в негодование стоит лишь ему заметить, что кто-то не обеспокоен его словами, как, по его мнению, следует.

– Ты ведь работаешь в библиотеке. Не устала от книг? – он старался не показывать недовольства в голосе, но из-за этого он звучал слишком холодно-безразлично.

– От библиотеки невозможно устать, – уверенно сказала девушка, – они все отличаются. И находить новую библиотеку – это как знакомится с человеком.

– Я бы предпочел действительно знакомиться с людьми.

Магдалина слегка подала плечами, обрывая движение к сумке. Наверняка, хотела закурить, подумал Вениамин, а после вспомнила, что за такое её выгонят.

Девушка искренне любила курить сидя за уютными столиками в каких-то заведениях.

– Может на какие-то острова? – спросил мужчина.

– Что там делать? – в голосе было совершенно непритворное недоумение, – Там ведь только море.

– Как раз ради моря.

– В этом нет ничего очаровательного, – девушка слегка нахмурила брови, – если едешь отдохнуть к морю, ты остаешься просто туристом. Разве очарование отпуска не в том, что можно прикинуться местным жителем? Как будто примеряешь чужую жизнь.

Вениамин смотрел на лицо жены. В горле стоял ком, а в душе бурлила тоска. Она была такой очаровательной в своих рассуждениях. Мягкие кудри и прелестный оттенок глаз. Она была похожа на героиню книги с легким налетом одиночества в каждой черте, жаль только, что он не может заставить свое сердце биться быстрее.

Она была прекрасна, если бы только он мог полюбить её.

В жизни Вениамина было так много недель. Так много дней и он не замечал, как один сменяет второй. Не замечал бег часов и даже месяцев.

Жизнь проходила в ожидании чего-то. И в печали воспоминаний.

Но он ощущал каждый час этой недели, они тянулись вечностью. А все из-за того, что его одолевал трепет от мысли, что уже в эту субботу он вновь встретиться с Варварой.

Его совесть утихла, а силы, которые он тратил на попытки наладить отношения с Магдалиной, иссякли. Он позабыл обо всем. Позабыл, что хотел поехать с ней в отпуск, позабыл, что в эти выходные он пообещал пойти с ней в театр.

Он даже не помнил, говорил ли он с ней вообще на этой недели.

Но он был так окрылен влюблённостью и сладостным ожиданием, что в его душе не осталось места для мук совести.

Он проснулся в субботу рано утром. Магдалина все ещё спала и он испугался, что если она проснется, а он все ещё будет дома, она все поймет. От того мужчина тихо собрался и покинул дом.

Он захлопнул за собой дверь в десять утра. Девушка все ещё спала на своей половине кровати.

Что, в прочем, не было удивительным. Она полночи сидела на кухне с ноутбуком. Может, что-то читала в электроном виде, может, принялась за написание какого-то глупого любовного романа.

Вениамин забыл поинтересоваться.