— Впервые здесь?
Он издал короткий смешок.
— На самом деле, нет, — ответил он. — Этот город был моим домом однажды.
— Вы здесь жили?
— Я тут родился.
— Так вы вернулись сюда в гости?
— Полагаю, что так.
— Семья?
Он посмотрел ей в глаза, и его взгляд пронзил ее. Она почувствовала себя оленем, пойманным взглядом волка. Что-то в том, как он смотрел на нее, с какой силой, лишило ее способности здраво мыслить. Ее разум отключился.
— Думаю, это зависит от того, что понимать под «семьей».
Его лицо было словно с обложки журнала, линия подбородка четко выражена, высокие скулы, глубокий интенсивный взгляд.
— Что вы имеете в виду? — запнулась она.
— Ну, если под семьей вы подразумеваете людей, которые любят и заботятся о вас, то нет, я здесь не чтобы посетить семью.
— Поняла, — сказала она, размышляя над тем, что он пытался ей сказать.
— А если под семьей я подразумеваю людей, которые привели вас в этот мир?
Он улыбнулся.
— В таком случае, полагаю, что да. По этой причине я здесь.
Взгляд мужчины упал на письмо, и Эль осознала, что все еще держит кофейник.
Она начала наливать горячую жидкость в кружку. Пока она наливала, не произнося ни слова, мужчина протянул руку и коснулся ее руки. Это было странно, невероятная попытка и ласковый жест, проявленный незнакомцем. Это настолько удивило Эль, что она забыла о том, что наливает кофе, и жидкость, переполнив чашку, пролилась на стол и колени мужчины, обжигая его.
— О, боже, — ахнула Эль.
Он покачал головой.
— Нет, это моя вина. Не знаю, о чем думал. Я не должен был прикасаться рукой. Я был не в себе.
Он засунул руку в карман и вытащил пять долларов, которые тут же бросил на стол.
— Нет, все в порядке, — сказала Эль. — Я не возражаю.
Но он уже направился к выходу и вышел за дверь. Эль потребовалось несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями, затем она поспешила обратно к стойке за тряпкой, чтобы убрать за собой беспорядок.
— Что это было? — спросила Келли.
Эль остановилась, и на мгновенье посмотрела на Келли.
— Знаешь что, — сказала она, — понятия не имею.
ФОРЕСТЕР ПОСМОТРЕЛ НА женщину, стоявшую перед ним. Он почувствовал странное волнение по отношению к ней. Это было не только его обычное сексуальное желание, говорящее ему, чтобы он схватил ее и прижал к себе, а что— то совсем иное, нечто более глубокое. Он читал письмо от адвоката отца, и его ум был занят вещами, которыми ему предстояло заняться в ближайшие пару дней. Это непросто. Он должен был похоронить отца, которого ненавидел. Форестер следовало разобраться с недвижимостью, с которой он не хотел связываться. Ему предстояло столкнуться с демонами, преследующими его с детства. И впервые за долгое время, вероятно, со времен, когда отец Лейси принял его и привез в особняк, он испытывал страх и почувствовал себя одиноким.
Он понимал, что, на самом деле, он не одинок. В любой момент он мог позвать своих приемных братьев: Джексона, Гранта и Грейди. Он также мог положиться на Фэйт и Лейси, которые сделают для него все. Они бы за него под пули встали, и он это знал. Но это было то, что он не мог переложить на них, и он осознавал это. Это было то, о чем он должен был позаботиться сам, и Форестер понимал это.
А теперь он дотронулся до руки девушки.
Зачем он это сделал? Он даже не был с ней знаком, ничего не знал о ней. Как идиот, он выбежал из закусочной, не оглядываясь назад. Он устроил сцену и знал это, но ничего не мог поделать.
Форестер практически побежал к своей машине, и как только сел на водительское место, то потерял контроль над собой. Он хватал ртом воздух, не мог отдышаться. Он сжал руки в кулаки и опустил их вниз на руль. Какого черта с ним случилось?
Он провел последние шестнадцать часов за рулем своего грузовика, и теперь, когда был, наконец, так близок к месту назначения, оказалось, что не может справиться с этим.
Что могла подумать эта официантка? Что он был уродом, вот что.
Он даже не осознавал, что протянул руку и коснулся ее, пока дело уже не было сделано. Форестер смутил ее, заставив пролить кофе, дотронувшись до нее. Он даже не обратил внимания на ожег. Это было ерундой. Что его заботило, так это то, что он выглядел как урод, особенно перед такой красивой девушкой. Он вспомнил момент, когда его рука коснулась ее. Ее кожа была гладкой и мягкой, с легким оттенком золота загара. Это навело его на мысль, что она недавно приехала в это место оттуда, где солнца немного больше, чем здесь. Ее глаза были большими и яркими, такими, которые могли бы успокоить вас. Но в ее теле ничего не было успокаивающим. Ее стан был как инструмент, настраивающий на страсть. Форестер познал свою долю женщин, но никто из них не выглядел так идеально подходящей для соблазнения. Девушка не была бродяжкой, и у нее были кое— какие округлости, они были именно такими, к каким Форестер испытывал слабость. Эта официантка была одета в юбку, и из— под нее весьма заманчиво тянулись ее длинные ноги. Он мог только представить, какая попка скрывалась под юбкой, какие соблазнительные округлости похоти и удовольствия, и, похоже, девушка даже не догадывалась, что оказывает такой эффект на мужчин.
Читать дальше