Таня Винк - Мое второе Я

Метров за сто до дома Зойка остановилась и выключила двигатель – пока ехала, мысленно выкладывала Саше все, что накипело, но выложенное вдруг – фьють! – и без следа выветрилось из ее головы. И среди множества мыслей, все еще назойливо жужжащих, явственно проступила одна: семье пришел конец, и надо думать в этом направлении.

…С Сашей они познакомились на компьютерных курсах – он проводил в ее группе уроки фотошопа и веб-дизайна. Преподавал свой предмет с той же страстью, с какой рисовала она. Его одержимость нравилась Зойке как ученице, желающей в совершенстве овладеть программным обеспечением, используемым художниками, – к тому времени она уже пережила развод с Алексеем и иллюзий в отношении мужчин не питала. Нельзя сказать, что на тот момент она в принципе была лишена страсти – Зойка могла рисовать до потери сознания или легкой гипогликемической комы, но на мужчин страсть не распространялась.

На Сашу, симпатичного, стройного и амбициозного – амбициозность его была видна во всем, начиная с манеры разговаривать и заканчивая сверкающим безукоризненной чистотой автомобилем, на котором он подкатывал к зданию компьютерного колледжа, – девушки из группы сразу обратили внимание. И тут же скисли – на его правой руке сверкало обручальное кольцо. Скисли все, кроме Зои, – выражаясь языком пользователей программного обеспечения, к ее матрице тогда ничья матрица не подходила, и она видела в Александре Петровиче не мужчину, а всего лишь хорошего препода. Однажды после занятий она шла с подружкой к метро, а та ей говорит, что Саша на нее как-то по-особенному смотрит – Александр Петрович сразу сказал всем, чтоб к нему обращались на «ты» и по имени.

Зоя скривилась, рукой махнула, мол, перестань. Но на следующий день поймала на себе его пристальный и заинтересованный взгляд. И сердце застучало чуточку сильнее. Зойке было приятно внимание препода, но он был женат, а зачем ей женатик? Разве только для постели. Ну да, она уже не помнит, когда целовалась.

И вдруг сам женатик догоняет ее на машине прямо у метро, рукой машет, мол, разговор есть. Посидели в кафе, поговорили об отличиях между векторной и растровой графикой, как раз сегодня они разбирали эту тему, обменялись номерами телефонов, и в субботу утром он позвонил и предложил прогуляться. Прогулялись, снова в кафе зашли. В следующую субботу договорились в кино пойти. И в темноте кинозала он взял ее за руку и посмотрел в глаза. И Зойкино сердце дрогнуло. Оказалось, он старшее нее на шесть лет, и это было приятно – ее ровесник Алексей оставил по себе отвратительную память.

Однажды она сообразила, что в ее присутствии он стал сбрасывать звонки жены. Потом пропало обручальное кольцо, оставив светлую полоску у основания безымянного пальца. Он красиво ухаживал, с ним было тепло и уютно, и в какой-то момент в Зойкином сердце растаял последний кусочек льда. Был и неприятный период – период его развода. Нет, его жена никаких пакостей не чинила, Зойку не вычисляла: детей у нее с Сашей не было, и они расстались спокойно. Развод состоялся, но еще до него Саша переехал со съемной квартиры, в которой прожил с супругой почти четыре года, в Зойкину, вернее, в квартиру ее отца.

Поженились, родилась Танечка. Был трудный период – Саша оставил преподавательскую работу и начал поиски чего-то более перспективного, интересного для себя. А чего конкретно, он и сам не знал. Брался за любую работу: писал программы, рисовал и даже верстал. А потом его нашел сокурсник по институту и предложил заняться созданием компьютерных игр. Успех и деньги пришли не сразу, но когда пришли – это была фантастика! Сразу и много. И успеха и денег.

О, с каким наслаждением Зойка поехала в родной поселок на собственной машине! Она себя еще покажет! Так покажет, что Ирка от зависти удавится, а Никита умрет от горя. Правда, это шальное время оставило в душе Зойки гаденькое ощущение собственной непорядочности и стыда: ладно, на Никиту и Ирку она точила зуб, но подружки-художницы при чем? Зачем перед ними она кичилась тряпками, планами на отпуск, стоимостью своей косметики? Девчонки слушали, хлопали глазами, и потихоньку их компания распалась. И она осталась одна. Вернее, только с мужем и дочкой.

Зойка вынимает из сумки распечатки, и уже с первых строк у нее возникает ощущение, что всю ее, с головы до ног, вываляли в дерьме. Саша говорил ей, что едет в караоке-бар, а сам, оказывается, отправлялся к Марине, чтобы получить «лучший на свете» минет. Боже мой, он звонил Марине даже в годовщину их свадьбы! Он мог инфицировать Зойку чем угодно, даже ВИЧ… Надо сдать анализы… Какой ужас!