Таня Винк: Рядом с тобой

© Вінник Т. К., 2016

© DepositPhotos.com / Syda Productions, обложка, 2017

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», издание на русском языке, 2017

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», художественное оформление, 2017

2002 год, июль

Галя ждала этого звонка. Ну, не так чтоб каждую минуту, но ждала. Много лет ждала.

– Доброе утро!

– Доброе.

– Старший лейтенант Павленко, Дзержинское отделение милиции.

Сердце замирает – с сыном неладное?!

– Да, слушаю. – Она на одеревеневших ногах идет к дивану.

– Гармаш Галина Петровна?

– Да.

– Адрес Сумская, 69?

– Да.

– Галина Петровна, мы получили из Грозного заявку на розыск, вас разыскивает Яха Бисаева. Вам знакомо это имя?

– Да, знакомо. – Медленно опускается на диван.

– Когда вы можете приехать?

– Приехать? Куда приехать?

– В отделение на Алексеевку.

– В отделение? Да хоть сейчас…

– Вот и отлично. Жду вас до шестнадцати тридцати, третий этаж, кабинет 315.

И адрес называет, а потом диктует номер мобильного – у нее еще нет мобильного.

– А… А Салман Бисаев? – Горло сжалось, невозможно дышать.

– Жду вас до шестнадцати тридцати.

– Сейчас выезжаю. Скажите, а Салман…

Короткие гудки.

Оделась, ресницы накрасила и посмотрела на руку, на серебряное колечко. Когда-то на нем была позолота. Вышла в коридор, взяла ключи, потянулась к сумке, стоявшей на тумбе, но не взяла, а быстро пошла в спальню, к прикроватной тумбочке, к старенькому томику Цвейга. Открыла на семьдесят пятой странице и, прижав дрожащую руку к губам, прочла самое дорогое слово, написанное внизу неуверенным почерком и жирно перечеркнутое более твердой рукой.

Успокоилась и набрала номер сына:

– Рома, привет.

– Привет, мам.

– Мне позвонили из милиции. Меня разыскивает Яхита, твоя бабка.

– Бабка?! А отец?

– Я спрашивала, мне ничего не сказали. Меня ждут в милиции на Алексеевке. Ты можешь поехать со мной?

– Да, конечно.

– Я заеду за тобой.

– Хорошо, жду тебя у «Спутника».

– Паспорт не забудь, иначе могут не пустить.

– Я права возьму.

– Возьми паспорт, мало ли что…

У машины ноги снова подвели – затряслись. Да так, что едва не грохнулась на асфальт. Села за руль, а ключом никак в замок не попадет. Наконец вставила, но ключ не повернула – заплакала. От страха и бессилия что-либо изменить – она уже не хотела этого звонка, не хотела ехать к лейтенанту. Она хотела, чтобы звонка этого не было, чтобы жизнь вернулась в прежнее русло. Пусть с одиночеством, со слезами в подушку, с утренней депрессией, с чувством вины, но с надеждой, черт возьми! С надеждой, которую этот лейтенант может отнять у нее через полчаса – ровно столько ехать до милиции. С надеждой, которая заставляет вставать по утрам, пить кофе, быстро одеваться и бежать на работу. А там не до того – у директора школы проблем хватает: совещания, уроки, школьники, родители, интриги, сплетни. Да чего только в школе не бывает! Возвращаясь домой поздно вечером, в пустую квартиру, она уже плохо помнит, кто она и как ее зовут.

Ее, Галю Гармаш, в браке Бисаеву.

Дверь подъезда распахнулась, и она увидела двух неразлучных друзей – мальчика с первого этажа и девочку со второго. Поддерживая девочку под руку, мальчик помогал ей сойти вниз по кривым ступенькам, потому что держаться было не за что – перила давно украли, а ступеньки разрушило беспощадное время…

1975 год, январь

Рама больно упиралась в подмышку, но Галка этого не замечала. Высунув руку в форточку, она ловила снежинки и недовольно сопела – едва коснувшись руки, они обжигали ладонь в отместку за то, что не станут частичкой снега, завалившего огород, деревья, баньку, сарай с дровами, и исчезали, оставив крошечную водяную капельку. Вот если бы снежинки были размером с пластмассовые, что продают в магазине, тогда бы ее можно было потрогать, а попав в рот, она бы хрустела, как вафля. Галя вытерла ладонь, закрыла наружную и внутреннюю форточки, спустилась с табурета на пол и уставилась в окно, опустив локти на подоконник и подперев кулаками щеки. На ее лице было написано разочарование: гулять сегодня не светит, а каникулы вот-вот закончатся. И Юрке тоже не светит – они оба кашляют, потому что ели сосульки. За этим занятием их застукала мама.

Галя прижалась носом к стеклу – ой, как хочется на улицу! В снег! С головой! Сбить сосульку и кусать, кусать… Она обернулась на дверь.