Сергей Менжерицкий - Кто в тереме живёт, или Хроники мелкого рантье

И Крылов, разумеется, начал действовать. Выписал в блокнот адреса всевозможных жилконтор, расположенных в центре, и принялся их методично окучивать. То есть стучался в нужные двери и с ходу делал сознательное лицо. Так, мол, и так, я – студент, но просто изнемогаю от желания работать, причём именно у вас и именно дворником… А ему в ответ: поздновато ты спохватился, студент. Поскольку все нормальные ребята, не лоботрясы, являются к нам не в конце ноября, а самое позднее – в конце августа. И уже к первым снегопадам лопатами машут – любо-дорого…

Дней десять так стучался, пока, наконец, до Субботыча не достучался, начальника славного ДЭЗ № 4 Джержинского района. Который подкрался к нему прямо в дэзовском коридоре и гаркнул в ухо: "Сту-дент?! Работать поменьше – спать побольше?!" И тут же в кабинет поволок, намертво вцепившись в крыловское предплечье… Крылов поначалу опешил от такой наглости. И ещё удивился про себя: ну, откуда, блин, у вполне обычного с виду дядечки – такая хватка-то железная? А когда осмотрелся по сторонам – все вопросы сами собой отпали. Особенно когда модель гаубицы на столе увидел, направленную дулом в дверь, и карту мира в пол-стены. Сразу понял, что дядечка этот, как пить дать – бывший военный кадр, сумевший удачно подсуетиться и устроиться на "гражданке"…

Дядечка особо растекаться не стал, а, назвавшись начальником ДЭЗа Субботиным Владимиром Иванычем, перешёл непосредственно к делу. То есть сообщил, что час назад за злостные прогулы и разгильдяйство им был с треском уволен некто Талалаев – студент МГУ, убиравший участок по улице Гиляровского 1–3. В связи с чем ему срочно требуется человек, который сегодня же примет этот участок и не позже восемнадцати ноль-ноль приведёт его в подобающий вид… Не позже! Поскольку уже в девятнадцать ноль-ноль по улице проследует машина председателя Мосгорисполкома товарища Сайкина. И если он хоть краем глаза увидит бардак, который развёл Талалаев, он не то что их ДЭЗ – он всё их РЭУ разгонит к едрёной матери…

И Крылов пошёл принимать участок. То есть сначала, конечно, написал заявление и забросил его в дэзовский отдел кадров. Потом нырнул в какой-то подвал, забитый ржавыми радиаторами, и нагрузился всевозможным дворницким инвентарём: мётлой, скребком и широченной алюминиевой лопатой. Затем отыскал техника Алёну и – о, счастье! – получил у неё заветный ключ от комнаты, где ему теперь предстояло обитать.

Комнатка, правда, оказалась с сюрпризом: мало того, что семиметровая, так ещё и вытянутая, будто ромб. Такая как бы лодочка фанерная: с дверью в корме и окошком на носу, всю середину которой оккупировал старый пружинный диван. Но, поразмыслив, Крылов пришёл к выводу, что всё равно – везуха. Ве-зу-ха! Поскольку: да, крохотная, да, ромбом – но ведь комната же! Отдельная, тёплая и с запирающейся дверью. Вполне пригодная для того, чтобы им с Машкой тут зиму переждать…

Зато сам участок – ур-ра! – особых сюрпризов не преподнёс. Выходишь из-под арки – и вот он, пожалуйста, будьте любезны: Гиляровского 1–3 во всей красе. Узкий тротуар метров сорок да два дома впритык… Первый – типичный модерн начала века. Серо-зелёная восьмиэтажка с вычурным фасадом, глядящим на улицу, и убогими тылами, глядящими во двор. А за ним, как бы в довесок – второй. Обшарпанный купеческий особнячок с мигающей вывеской у входа: "Кооперативное кафе "РАЗГУЛЯЙ"… Что же касается бардака, который тут якобы развёл Талалаев, то его-то как раз Крылов и не обнаружил. То есть было видно, конечно, что снег, выпавший накануне, остался лежать неубранным, и что утренние прохожие его слегка притоптали. Но с суровым словом "бардак" все эти стёжки-дорожки у Крылова не ассоциировались абсолютно. Скорее – с паутинкой ажурной, которую – ррраз-два! – и смахнуть играючи…

И ведь действительно – играючи! По морозцу, по солнышку ноябрьскому. Взять – да и пройтись метлой вдоль всех своих новых владений, а затем отыскать телефонную будку и позвонить Машке прямо на работу. И, отдышавшись, объявить нарочито буднично: "Привет, Шишкин, это – я! В общем – есть у нас комната! Есть!!! Где? Да рядом, рядом практически! У метро "Колхозная". Конец Сретенки представляешь, где переход через Садовое? Ну, вот. И от этого перехода ещё метров тридцать по проспекту Мира… Что за комната? Ну, нормальная комната. С диваном… Так я уже оформился, Шишкин! И поработать успел, между прочим. Стою тут сейчас в обнимку с метлой, как дурак… Слу-ушай, Шишкин: отпросись сегодня пораньше, а? Будь другом! Хотя бы в четыре, ладно? Я тебя очень прошу, слышишь?!… Что-что? Оклад? Какой оклад? Мой оклад?! Ах, ну да. Вроде сто десять обещают. Плюс премии, если снега много… Ты меня слышишь, Шишкин? По-рань-ше!.."