Эллисон Майклс - 10 правил любви

Статья произвела эффект разорвавшейся бомбы, разделив чикагцев на два лагеря. Одни верили в невиновность Эндикота и Аддерли, боготворя их за заслуги перед обществом. Другие публично провозглашали бывших героев предателями, аферистами и чуть ли не убийцами.

Все в «Чикаго» ждали бурю, но не думали о её масштабах. После выхода свежего номера с «приговором» Боба Митчелла на главном развороте редакцию завалили письмами с похвалами, благодарностями и обвинениями в клевете. Постепенно пыль улеглась, и «Чикаго» пять лет дрейфовал, войдя в полосу штиля.

Пока Тим не решился опубликовать эту глупую статью. И не на первых полосах, а в самом конце! Подумать только.

– Тим, – осторожно начала Кимберли. – Никто ведь не просит делать рубрику главным событием номера. Пусть колонка останется в конце. Посмотрим, как зайдёт читателям. Если ажиотаж спадёт, ты всегда сможешь заменить её чем-то новым.

– Я согласна с Кимберли, – немного неуверенно кивнула Вероника. – От лица всех женщин заявляю, что это будут читать.

Норман усмехнулся и добавил:

– От лица всех мужчин поддерживаю, что даже мы будем читать… Может хоть поймём, что у вас, у баб, в голове.

Коллин сверкнул ехидной улыбкой, а Кимберли и Вероника яростными взглядами, от чего Норман выставил вперёд руки на всякий случай, если придётся обороняться.

– Ладно, ладно! – Вскрикнул Тим. – Насели тут на меня, как голуби на памятник. Ким, звони своему писаке.

Следующий номер «Чикаго Трибьюн» расхватали, как горячие пирожки. Продажи повысились на семь процентов, что впечатлило даже такого толстокожего критика, как Тим Паркер. Давно его щёки не растягивались в столь широкой улыбке, которая была заметна с дальнего конца коридора.

Джек Доусон нашёл своё место. Не только в «Чикаго Трибьюн», но и в жизни.

– Ты, как Бэтмен. – Шутила Эмма, когда они обмывали новую работу Джека. – Днём прикидываешься обычным парнем из газеты, а под покровом ночи спасаешь обездоленных. Только вместо плаща у тебя арендованный пиджак от Армани, а вместо бэтмобиля…

– Метро, – подхватил Джек.

– Согласна, это не очень вписывается в образ супергероя. Но не страшно.

Эмма стала серьёзной и подняла бокал.

– Так давай же выпьем за твой успех. Я очень горжусь тобой. Ещё со школы ты мечтал о том, чтобы писать для крупной газеты. И только посмотри! Я сижу за одним столиком с самым востребованным советником женщин всего Чикаго, а может, и за его пределами.

Бокалы встретились со звонким пением стекла, после чего Джек мысленно вернулся в кафе, в котором была назначена встреча с Хлоей Дэвис.

Слегка взволнованный предстоящей встречей, он пришёл в кафе «Блуберри Хилл» на полчаса раньше и занял столик в углу. Здесь он мог не привлекать к себе внимания и в то же время наблюдать за улицей из окна. Если он узнает её ещё на подходе к кафе, у него будет шанс взять себя в руки.

В обеденное время народу было немного, поэтому никто даже не замечал мужчину в белой кепке и то, как он вздрагивал каждый раз, как открывалась входная дверь. И каждый раз мужчина усмехался сам себе, укоряя за идиотское поведение. Нашёл из-за чего переживать! Как будто к тебе опаздывает Опра Уинфри. Может он вообще преувеличивает, и Хлоя Дэвис окажется простой женщиной, которая работает бухгалтером в солидной фирме, а никак не девчонкой из параллели, в которую он когда-то был влюблён.

Джек Доусон пережил не один деловой обед с потенциальными клиентками. Каждый раз он выбирал разные заведения, чтобы часто не светиться перед одними и теми же официантами. По поводу своего внешнего вида он никогда не заморачивался и предпочитал удобные кроссовки классическим туфлям и байки оверсайз приталенным жилетам. Но разве он мог появиться перед Хлоей Дэвис в таком виде?

Сегодня утром Джеку пришлось перебрать весь свой шкаф, чтобы подобрать что-то хоть минимально подходящее случаю. «Подходящим» оказались серые штаны наподобие брюк и лёгкая рубашка с коротким рукавом, которую он в последний раз одевал с полгода назад. Бейсболка выглядела нелепо на фоне выбранного наряда, но она была нужна лишь в первую минуту. Потом её можно отложить в сторону.

Джек заказал кофе, но почти не притронулся к нему, упиваясь сценами из прошлого.

11:54. Оставалось шесть минут, но Джек уже восемь раз представил их встречу. Но на что он рассчитывал? Как в кафе зайдёт тринадцатилетняя девочка с длинной косой и джинсовой юбке, которую он тут же узнает? В мочках ушей будут сверкать золотые гвоздики, которые она проколола всего два дня назад? Подпрыгивающей походкой она подойдёт к его столику и обнажит брекеты, на которых настояла миссис Дэвис? И скажет: «Привет, Джек» в своей особой манере, как было семнадцать лет назад?