Мира Медунова - Солнце и гром

Он говорил без всякой неловкости, уверенно и просто, и Джеймс поймал себя на том, что жадно ловит каждое его слово, вслушивается в голос, боясь пропустить малейшую перемену тона.

В этот момент телефон Донацио снова зазвонил, он бросил короткий взгляд на экран и снова посмотрел на Джеймса.

– Боюсь, мне пора. Простишь меня?

Джеймс только невразумительно пожал плечами. У самого выхода Альваро задержался, сказал ровным тоном:

– И кстати, я не самый молодой в этой компании.

И Джеймс готов был поклясться, что в этот момент в его глазах промелькнула та самая спокойная небрежность, что так вывела его в их первую встречу.

Тем же вечером во время очередного урока по юриспруденции Джеймс сказал Бертольдо:

– Я бы хотел узнать больше об Альваро Донацио. Это возможно?

Старик как будто совсем не удивился; интерес Джеймса, наверно, показался ему даже естественным, ведь они с Альваро были почти ровесники.

Таким образом, той же ночью Джеймс сидел за столом в своей комнате, изучая тонкую, но очень содержательно папку с информацией об источнике его неожиданных тревог. Конечно, информация была неполная, но и этого ему хватило, чтобы сделать несколько вполне определенных выводов.

Альваро был чертовски умен, но не так, как Джеймс. Джеймс всегда чувствовал себя превосходно в сфере сложнейших математических вычислений, однако иностранные языки никогда не поддавались его разумению. Альваро же знал целых пять и владел каждым безупречно. Кроме того, он окончил с отличием экономический факультет Гарварда и написал несколько научных работ, удостоившихся известных наград.

Всё это было весьма интересно, но не слишком способствовало достижению той цели, что стояла перед Джеймсом. Однако стоило ему добраться до информации об увлечениях, как чувство азарта затопило его без шанса на спасение.

Добрых полчаса он лазил по поисковым сайтам определенного характера и, в конце концов, наткнулся на информацию, которая, по его мнению, могла помочь ему добиться успеха в засевшей у него в голове навязчивой идее. Шансов было мало, но почему-то ему нужно было верить.

Он страшно хотел разобраться с этим, привести в порядок помутившийся ум, избавиться от необъяснимой злости, которая и на злость-то не была толком похожа, а для этого ему была необходима помощь того, кто вызвал в нём все эти неуправляемые эмоции. Ему оставалось только надеяться, что добытая информация поможет ему преуспеть в этой нелегкой задаче.

Ждать оставалось три дня.

ГЛАВА 5

Джеймс, конечно, предполагал, что обстановка будет отличаться от той, к которой он привык в Северной Дакоте, но не ожидал, что настолько.

Неофициальные гонки везде были довольно популярны, но здесь, на Черной Аллее (южная окраина Манхэттена), собралась просто адская толпа, несмотря на далеко не детское время. Народу было столько, что он не сразу понял, где вообще собираются участники. К счастью, в какой-то момент ему на глаза попались двое других мотоциклистов, тяжело продвигавшихся сквозь разношерстную массу, и он осторожно пристроился за ними, что было относительно легко благодаря адекватным размерам его байка.

Так он попал в специальную огороженную зону, куда допускались только уже зарегистрированные участники. Сам он зарегистрировался три дня назад, и выданный в заявке номер избавил его от каких-либо проблем с доступом. Этот момент, в общем-то, ничем не отличался от того, что было в Дакоте, а вот все остальное – весьма.

К такому количеству зрителей Джеймс совершенно не привык; то, что многие делали ставки, и вовсе показалось ему дикостью. Что касается самих участников, то они его не слишком волновали. У многих были байки под миллион долларов, у некоторых – проще, но с устрашающей начинкой, и все они были Джеймсу глубоко безразличны. Он знал, что его «конь» мог дать фору любому из этих мнимых монстров. Правда, никто другой не разделял этого мнения.

В Дакоте все парни, с которыми он гонял время от времени, знали о его навыках и потому относились с уважением и даже некоторой опаской, здесь же он был новичком, и если на него и посматривали, то только с жалостливой ухмылкой. Джеймса это даже немного забавляло. Он-то знал, кого здесь на самом деле стоило жалеть.

Впрочем, все это были лишь мелочи по сравнению с основным источником его размышлений. Хоть он и приехал заранее, и до начала гонки оставалось еще достаточно времени, ему уже было не по себе от мысли, что он, возможно, жестоко ошибся в осенившем его три дня назад предположении.