Алиса Линней - Я заберу тебя

– Видимо, мне повезло, – улыбнулась я. – А где меня нашли? – поинтересовалась я, всё ещё надеясь что–то вспомнить.

– В парке, возле пруда, почти что ночью, никого ещё не было на улице, – тут же ответил он.

Я молчала, пытаясь представить себя лежащую на земле, возле воды, но никаких воспоминаний не последовало. Денис Сергеевич, так ничего от меня не дождавшийся, стоял молча, думая о чём-то о своём.

– Сейчас все показатели в норме, кроме, конечно, памяти. Кратковременная потеря памяти в таких случаях, как ваш, случается, главное, что вы в сознании. Не нужно перегружать мозг сейчас, постарайтесь отдохнусь, прийти в себя. Сейчас вам нужно поесть, чтобы набраться сил.

– Но я и так три дня отдыхала, – возразила я, однако врач тут же меня переубедил:

– Для вашего организма это был совсем не отдых, как вы считаете, а борьба за здоровье и жизнь, на которую он потратил уйму ресурсов.

Я пожала плечами, и согласилась:

– Тогда буду есть и отдыхать. Что мне ещё делать-то, – я грустно усмехнулась.

– Вот и хорошо. Если вы что-то вспомните, то завтра утром я буду на дежурстве. Вот тут есть кнопка, для вызова медсестры, – он указал на неё. – Если вам что–то понадобится.

На все его слова я просто кивала, несмотря на то, что старые воспоминания были утеряны, новую информацию я впитывала, как губка.

Денис Сергеевич ушёл, я поела, едва-едва запихнув в себя несколько ложек каши и запив их чаем. Желудок за столько дней, видимо, отвык от пищи, потому как больше ничего съесть я не смогла. Решила, что подвиги совершать буду постепенно.

За окном начинало темнеть. Я сделала попытку встать на ноги, но они были будто бы ватные, не слушались меня. Пришлось сесть обратно на кровать. Посидев несколько минут, я повторила свою попытку. Осторожно встала, держась за кровать, потихоньку добралась до тумбочки и дошла до окна. Опираясь на подоконник, я внимательно рассматривала, что находилось за стеклом.

Окна палаты выходили, видимо, во двор, чуть подальше был больничный парк. Над деревьями были видны верхушки многоэтажных городских домов. Они были такие большие, непривычные. И, вроде как, этот город был для меня чужим.

Рассматривая не знакомый пейзаж, я не заметила даже, что стою на ногах, уже ни за что не держась. Обратно до кровати я дошла уже самостоятельно. Вдруг какая-то безысходность на меня накатила. Я легла под одеяло, мне ничего не хотелось. В таком настроении я и уснула.

Не знаю сколько я проспала, но проснулась я от того, что медсестра трясла меня за плечо. Ничего не понимая, я села в кровати и вопросительно посмотрела на неё.

– Вы кричали во сне! Я услышала и прибежала, – обеспокоенно тараторила девушка. – С вами всё хорошо?

– Спасибо, – просипела я. – Всё нормально.

– Может быть, мне с вами посидеть? – предложила она, внимательно вглядываясь в моё лицо.

– Нет, не стоит, я в порядке, – пробормотала я, пытаясь оживить в памяти тот сон, что заставил меня кричать.

Девушка вышла. Через какое-то время я решила пойти в душ, понимаю, что уснуть больше не получится. Как обрывки кадров из плохого кино, всплывали куски сна. А я пыталась их собирать, как пазлы в картинку, которая, как мне казалось, может быть очень важна.

В моём сне была женщина лет пятидесяти. Высокая, представительная, хорошо одетая. Она была на меня не похожа: светлые волосы, черты лица другие, но во сне я знала, что это – мой близкий человек. Она улыбалась мне, как будто хотела меня успокоить.

– Лиза, детка, ты должна меня понять, – говорила она как–то слащаво.

– Нет! Не подходи ко мне! – кричала я, по щекам текли слёзы.

Сон был реалистичным. Очень. И, может быть, я ошибаюсь, но мне казалось, что это – моё воспоминание. Вот только что это всё значит, я не понимала.

Всю ночь я прокручивала в голове этот сон. Перебрала все детали из моего ночного видения, вспомнила всё, что смогла. Наверное, прошла километры, нарезая круги по палате.

Во сне я была одета в джинсы и плащ, а на ногах были туфли на сплошной подошве. На руке сверкал какой–то странный браслет. Я его увидела, когда отталкивала от себя ту женщину. В простом сне я не разглядела бы всё так подробно.

Домой я пошёл не сразу. Нужно было как-то переключиться, после трёхсуточного дежурства. Но вскоре мысль о душе и мягком диване взяла надо мной верх.

Первым делом, как только вернулся домой, я позвонил родителям. Выслушал мамины нравоучения, поклялся, что со мной всё в порядке и с чувством выполненного долга пошёл в душ.