А. Ларси - От сессии до сессии…

Проводница сказала:

– Где нравится, там и располагайтесь. В билете номер места не указан, так как этот состав пустили на линию только что, срочно, как дополнительный. Рейсовые поезда все переполнены. Сезон отпусков, ничего не поделаешь!

Алька устроилась около окошка. Достала общую тетрадь с лекциями.

За окном мелькали селения, озера, лесные посадки. Проехали две-три остановки. Кто-то выходил, кто-то садился. Алька читала, ни на кого не обращая внимания.

На одной из станций мимо ее отсека прошли двое. Потом один вернулся и позвал друга:

– Иди сюда! Смотри, какая тут девушка-красавица сидит!!!

Алька оторвалась от тетради, подняла глаза. Перед ней стоял красивый парень в военной форме. Он улыбался и шутливо отчеканил:

– Здравия желаю! Разрешите составить вам компанию! Мы вам не помешали?

Алька улыбнулась:

– Не помешали. Что ж, присоединяйтесь.

Подошел второй. Он стоял и молча смотрел на Альку.

Первый весело предложил:

– Девушка! Давайте знакомиться! Перед вами курсант высшего военного летного училища – Евгений Попов!

Алька про себя подумала: «Так вы, значит, летчики. Уж больно ты шустрый! Наверно, ловелас. Сейчас приставать начнет.»

Второй, высокий, русоволосый парень, широкоплечий, с красивым, мужественным лицом, был серьезен. Он продолжал пялиться на Альку, будто испытывал ее на прочность. Вдруг, он отодвинул друга, сел напротив девушки. Глядя ей прямо в глаза, протянул ладонь и серьезно сказал:

– Здравствуйте! Я – Виктор. Как вас зовут?

Она тоже протянула ему руку:

– Аля, Алевтина. Но друзья и близкие чаще зовут Аленкой.

Он осторожно пожал маленькую ладошку. И Алька ощутила приятное тепло от его большой, твердой ладони. От его прикосновения по ее рукам, ногам, и по спине побежали волнительные мурашки.

Евгений весело шутил и болтал без умолку. Когда поезд тронулся, он вдруг повернулся к противоположному окну, встал по стойке «смирно», и заорал зычным голосом:

– Дашуля! Родная! Я не хотел здесь присаживаться! Я верен только тебе! Это все он!

И он пальцем указал на друга.

Виктор, наконец, рассмеялся:

– Евгений! Артист! Угомонись!

Оба друга продолжали громко смеяться, видно, о чем-то своем.

Потом Евгений снова продолжил артистичное обращение к какой-то невидимой Даше:

– Дашенька! Как обещал: сейчас чаек, а потом баиньки. Ты ведь знаешь, я твой верный супруг, и преданный слуга! Пацан сказал – пацан сделал!!!

Они опять громко захохотали. Альке тоже было смешно смотреть на этого красавчика, который будто репетировал роль сам с собой. Она тихо рассмеялась и спросила Виктора:

– Это, что? Репетиция роли?

Виктор, продолжая смеяться, ответил:

– Он – такой умора!!! С ним, ей-богу, от смеха, кишки порвешь!

И он снова обратился к другу:

– Слышь, артист, присядь! Отдохни!

Попов сел рядом с девушкой и уже запросто, как к давней знакомой, обратился к ней:

– Аленушка! А вы случайно в фильме «Морозко» не снимались? У меня ведь глаз наметанный, ценю такие яркие внешние данные.

Алька решила ему подыграть. Она состроила смешную гримасу и коротко пошутила:

– В «Морозко» сниматься отказалась, в это время снималась в «Золушке».

Евгений принял ее шутку, одобрительно улыбнулся и весело воскликнул:

– Сразу видно – наш человек!!!

Потом шумно вздохнул и продолжил:

– А я уже неделю выступаю, как «народный» артист, перед своими и вновь приобретенными родными.

Виктор, продолжая смеяться, пояснил:

– Он только что после своей женитьбы. Дарья – теперь его жена. Вот он и посылал ей отчетное приветствие. Теперь вы – свидетель. Ну, артист, что дальше скажешь?

Попов продолжал:

– Ой, а я ведь артистом еще в школе стал. Сначала, так сказать, «классным артистом». Надо мной издевались в школе, все «попиком» дразнили. «Попик» – то, «попик» – се. А тут в пятом классе случилась такая история. Была весна. Естественно, у всех – авитаминоз. А тут еще погода не жаловала. Пасмурная, серая, дождливая. Страшно хотелось спать!!! И вот, к концу занятий, наверно, на предпоследнем уроке, мы уже все были в глубоком тормозе. Урок был по литературе. Училка что-то монотонно говорила, а мы клевали носами и украдкой дремали. Чтобы нас растормошить, она вдруг заставила каждого, по очереди, читать по абзацу какой-то текст из учебника. Каждый ученик читал тоже нудно и монотонно, что еще больше убаюкивало остальных. Очередь дошла и до меня. А мне уже что-то снилось. Вдруг Катька, соседка по парте, больно стукнула ботинком по моей ноге и пальцем ткнула в то место в учебнике, где она закончила чтение. Я должен был продолжить чтение. Но я никак не мог выйти из дремы и не понимал, где нахожусь, и что от меня хотят. На «автомате» прочитал две строчки, в которых говорилось, что многие советские поэты в военные годы своим творчеством поддерживали моральный дух солдат. И тут увидел строчки знакомой песни и я громко, во все горло, запел: