Влада Багрянцева - Игра в одного

– Ты их всех там уложишь даже в течку, Нейт, – произносит Кейти и торопливо добавляет: – Но до этого не дойдет! Я за месяц оклемаюсь, приеду, и мы поменяемся. За месяц будет только одна игра, она ничего не решает, можешь лажать, на парах посидеть всего чуть… Медосмотр я прошел вчера, все документы на руках, не бойся, никто не узнает, что ты – не я. Нейт, ты меня всегда спасал – спаси еще раз, последний, обещаю!

В этом он прав – я его всегда спасал. Прикрывал перед родителями, ходил вместо него на свидания, когда он боялся отшить кого-то, напяливая его провонявшие альфой шмотки, сдавал вместо него экзамены и по два раза сдавал кровь, за себя и за него, в нашем школьном медпункте, когда он ссался туда идти. Вообще Кейти был трусло, если дело касалось личной ответственности, а у меня просто не было выбора, я всегда слишком сильно его любил.

И вот результат – я уже не упорствую, когда он вытаскивает телефон и скидывает мне в мессенджер фото всех сокомандников, – на всякий случай, если спросят, с кем играл, – своего бывшего тренера, своего бывшего парня и торжественно вручает пароль от своего фейсбука, хотя вот он-то мне на хер не упал точно. Еще с полчаса я хмуро запихиваю в сумку свои личные предметы гигиены и нижнее белье, а вот кое-какие шмотки брата все равно придется оставить, потому что многое из того, что носит Нейт, Кейти точно не наденет.

– Пожалуйста, – он, изображая умирающего, кладет ладонь на мою руку. – Пожалуйста, Нейт, постарайся не выдать себя. Стипендия за месяц – вся твоя. И мой новый мотоцикл, на который я копил со школы.

– С этого и надо было начинать. Только ты тоже обещай, что я там пробуду не больше месяца. Если не появишься через это время – я свалю и проебу все твое счастливое будущее. Ясно?

– Я обожаю тебя, братишка, я знал, что ты согласишься!

Конечно, я согласился. Что мне было еще делать? Видеть потом, как он страдает, зная, что мог помочь? В конце концов я ничего не теряю, отправляясь в эту поездку. Мыться, правда, придется только по ночам в душе, а после бассейна в плавках, чтобы никто не заметил отсутствие у меня пресловутой шишки на шишке.

Шуточки про упавшее в душе мыло вошли в чат – сказал бы Кейти. И мне нужно было теперь делать вид, что мне смешно от этого плоского топорного юмора и наверняка придется смеяться с шуток про очко и жопы, когда меня подселят в комнату к кому-то. Господи, меня подселят в комнату к альфе! К АЛЬФАМ.

– Ненавижу тебя! – говорю я Кейти, прощаясь с ним раньше, чем проснутся родители – потому что уж они нас не перепутают и могут зарубить план Кейти в зачатке, уж пусть он сам потом им все объясняет. И я уверен, что они его поддержат даже в этом решении, но точно не сейчас, увидев его физиономию и учуяв запах перегара.

– Обожаю тебя! – шепелявит он, рассасывая таблетку от головной боли. – Ты – лучший!

– Все, катись к херам.

– И ты береги себя. Меня, точнее.

На улице еще темно, а я иду по дорожке от дома, как разведчик, отправленный в тыл врага. Ну, я должен себя так чувствовать, но по факту – как долбоеб, который не смог в очередной раз отказать брату в его прихоти, чтобы проучить раз и навсегда и показать, что у каждого решения есть свои последствия. Что я не буду всю жизнь огребать вместо него. Мне что, может, в бюро регистрации браков, в отделе полиции и на похоронах тоже его подменять теперь?

Ладно, раз уж сам согласился, хотя пожалею не единожды, придется входить в образ. Шагать, например, как все альфы – как будто плечи шире Монблана, а яйца так велики, что мешают ходить. Смотреть на всех, как на говно. Вместо детей рожать шутки про это самое говно и подмыхи. Что там еще? Так и не вспомнишь сразу, придется ориентироваться по ситуации.

– Дассо, ты? – водитель автобуса – универ Кейти расщедрился на личную доставку переведенных студентов до нового места проживания, – от удивления забывает прикурить. – Чего так рано? Раньше всех, прям, даже не опоздал. Спать не ложился?

– Ага, – киваю я, одергивая спортивную куртку и забираясь в пустой автобус, где сразу же глотаю насухо ударную дозу подавителей – очень надеюсь, что моя гормональная система не полетит к тем же херам, пока я буду спасать брата. Если жрать эти пилюли долго, то у меня засбоит все, включая мозги.

О том, как я добрался до университетского кампуса, вспомнить нечего – проспал всю дорогу, и осознание, что я делаю, меня шарахает уже у ворот общаги. Я расправляю плечи, вспоминая, что альфа теперь, шагаю как можно более развязно ко входу, нашариваю во внутреннем кармане куртки все доки, чтобы затем протянуть омеге за стойкой регистрации.