Катарина Бовино - Омега в собственность

– Ты не слишком дерзкий для омеги, м? Особенно для омеги в твоей ситуации.

Клод проследил боковым зрением, как Стю напрягся и замер. Он вдруг подумал, что омега не был дерзким. Скорее перепуганным до ужаса. И своими, на первый взгляд, наглыми ответами пытался защититься. Дурацкая стратегия. Но Клод и не ждал гениальности от двадцатилетнего омеги без высшего образования.

– Почему ты спрашиваешь? – поинтересовался Клод. – Разве из нашего разговора не очевидно, что я не против развлечься с тобой?

Стюарт каждый раз так потешно морщился, когда Клод говорил про секс, что это было как наркотик. Хотелось говорить об этом снова и снова. Просто ради реакции.

– Ну, мне кажется, что ты бы не стал ради этого возиться со мной, – ответил Стю почти через пять минут.

Клод удивленно поднял бровь вверх. Интересно. Омега, что же, наблюдательный? Или с чего такая мысль его посетила?

– А что тебе кажется?

– Я знаю кое-что о том, как ты ведешь себя с омегами, – отозвался Стю. – Наслышан. Да и как ты относишься к… нам… я тоже в курсе. Так что у меня два варианта. Первый: ты забрал меня, чтобы издеваться. Я так думал сначала. Но ты уже упустил столько возможностей для издевок, что я стал сомневаться.

Клод невнятно хмыкнул. Стюарт явно думал о нем куда хуже, что Клод предполагал. Издеваться над кем-то точно не входило в жизненные планы Клода.

– Так что теперь я склоняюсь к варианту номер два. Я тебе зачем-то нужен. Кроме секса. Но я не понимаю зачем. Скажешь?

Клод издал еще один невнятный звук. Разговор был серьезный. Не за рулем же.

***

– Мрачненько… – пробормотал Стюарт, выходя из машины.

– Ты что-то сказал? – переспросил Клод.

– Дом красивый, – отозвался Стю.

Ситуация была дерьмовой, и Стюарт не хотел усугублять ее спорами про дом. Глупо, но он почему-то ожидал, что жилище Клода будет похоже на особняк Огаста. Большой, светлый, с открытой верандой и садом, где были только деревья и большие участки газона. Стю привык жить как бы на открытой поверхности, где некуда спрятаться. Много белого, огромные пустые пространства и всегда гости. У Огаста весь быт был выстроен так, чтобы было где развернуться.

Клод скорее уж сворачивался, чем разворачивался. Сейчас, когда на дворе было начало зимы, сад выглядел мрачно. Стю уже понял, что и с газонами было туго. Скорее тут были хвойные деревья, можжевельник и туи, лабиринты из живых оград и редкие островки с альпийские горками, которые сейчас в основном выглядели как камни. Сам дом сначала показался Стю маленьким, но потом он понял, что тот такой же, как и сад, низкий, темный, с интересной, запутанной архитектурой. Не маленький. Просто его размеры были спрятаны. Если бы они были в готическом романе, – а Стю в некотором роде был поклонником любовных готических романов, – то тут определенно должны были водиться привидения. Как минимум призрак бывшего супруга Клода.

– Ты состоял в браке? – спросил Стю.

Клод недовольно фыркнул.

– Какого ты мнения обо мне?

– Плохого, – честно признался Стю и тут же как следует прикусил себе язык.

Он с опаской покосился на Клода, но у того на лице ровным счетом ничего не отразилось.

– Вот как, – только и отозвался он. – Не удивительно, впрочем. Ответ на твой вопрос «нет». Я никогда не заключал брак. Да и не планировал, однако… об этом сейчас поговорим.

Повисла неловкая пауза. Может быть, для Клода она была и вполне себе нормальной паузой, Стю не знал. Но взвинченное состояние заставило Стюарта прокрутить их разговор в голове раза три, после чего он выдал:

– Прости.

– За что ты извиняешься? То есть, нахамил ты изрядно. Вопрос в том за что конкретно ты соизволил извиниться?

Стю почувствовал, как его щеки заливает жар. Горело лицо, руки… Он был уверен, что стал цвета помидора. В готическом романе, наверное, сравнили бы с розой. Но какие уж тут розы в декабре? Да и Стю так думал о себе… пион максимум.

– За то, что… Ох, не так-то легко это объяснить. Я спросил про брак из-за твоего дома. – Бровь у Клода поползла вверх, но эту часть Стю решил дополнительно не пояснять. И так выходило слишком запутанно. – А потом ты не ответил, а спросил какого я мнения о тебе. Я понимаю, что этот вопрос был связан с браком. То есть, будто бы ты сказал мне, что ты не настолько плох, чтобы заключить брак с омегой, а потом расторгнуть его, как это сделал… В общем, неважно.

Стю потер ладонями красное лицо. Чем больше он говорил – тем становилось хуже. Теперь вот, объясняя ситуацию, он еще и высказал предположение, что Клод осуждает своего брата за развод. А тот, может, вовсе и не осуждал Огаста.