Ксения Каретникова - Расклад на любовь

Богомол посмотрел на меня, сделав такое лицо, будто бы откуда-то плохо запахло.

– Мы подарим нашему зрителю новый смысл!

– Какой?

Столичный фрукт замер, даже не шевелился какое-то время.

– Ты кто? – вдруг спросил он у меня.

– Ляля Белая.

Он взял бумаги, искал там что-то, а потом произнес:

– Ты играла Эсмеральду? – я кивнула. – Поздравляю, ты ее больше не играешь.

Здесь нахмурилась я. Не то чтобы мне прям хотелось играть в такой версии спектакля, но… но Константинов просто погубит наш театр! Злость, обида и досада переполняли меня. Ну звездец же, хуже некуда. Инопланетяне, киборги, роботы… какая бредятина! Но почему наша труппа молчит и хавает эту ересь?

– Прекрасно, – усмехнулась я, откидываясь на спинку кресла.

– Что прекрасно? – не понял Богомол.

– Вы избавляете меня от позора.

Лицо нового худрука начало молниеносно меняться. Что только в его мимике я не увидела… А в самом конце он покраснел, как свежий рак, опущенный в кипяток.

– Пошла вон! – заверещал он, как девчонка, указывая рукой на выход. – Чтоб я больше тебя не видел!

Язык мой – враг мой, но в этот момент я осознала, что ни о чем не жалею. Рано или поздно мы бы все равно не сработались.

Я поднялась, грациозно выпрямившись.

– Да нет уж, мистер… Кузнечик, я ухожу сама. Но я вернусь посмотреть, как вы с треском провалитесь, – после я покосилась на коллег, – а вам ну как не противно здесь оставаться?..

Фаина Семеновна сдвинула тонкие брови, а потом, громко чертыхнувшись, тоже встала.

– Я тоже отказываюсь участвовать в этой вакханалии, – театрально произнесла она. – Несусветная чушь эта ваша интерпретация. Станиславского на вас нет!

И мы с ней вдвоем гордо и медленно прошествовали до дверей.

Грустно было, но совсем немного. Тешила себя тем, что гордость моя осталась при мне.

Через час, получив на руки расчёт и документы, мы втроем, поймав в бухгалтерии Маринку, вышли на улицу.

– Ну и как вы теперь? – поинтересовалась Фаина Семеновна. – Я-то, считай, на пенсии. Отдохну, внуками займусь. Их у меня пятеро.

Не знала я о таком, думала, что у Фаины и детей-то нет, она о них никогда не рассказывала.

– А я ателье открою. Давно мечтала, но времени не было. Денег накопила, должно хватить. Буду шить как повседневную одежду, так и костюмы в стиле авангард. А что, для маскарадов и тематических вечеринок прокатят. Так что, как откроюсь, жду вас в гости, будете моими VIP-клиентами, – с энтузиазмом произнесла Маришка.

– А ты? – кивнула на меня Фаина. Я вздохнула:

– Не знаю куда. Но обязательно придумаю.

Фаина Семеновна вдруг встала передо мной и, посмотрев мне в глаза, сказала:

– А езжай-ка ты в столицу, детка. Уверена, сможешь пробиться. Красота, талант – все при тебе… Так меня в молодости напоминаешь.

Честно, я тоже подумывала податься в большой город. Но чуть позже… Хотя я сомневаюсь, что кому-то там нужна, у них своих актёров хватает. Но, как говорится, не попробуешь – не узнаешь.

И вот сейчас я точно никуда не денусь. Долг брата держит. Боюсь я за него.

– Согласна, – поддакнула Маришка, – будем на тебя по телику смотреть и говорить всем, что мы дружили.

– Я театральная актриса, – вздохнула я, – мне сцена нужна, зритель, живая атмосфера.

– Кино популярней сейчас, первый раз снимешься и втянешься, – добавила Фаина Семеновна.

– Спасибо за поддержку, девочки, я подумаю, – улыбнулась я, и уже бывшая коллега, чмокнув нас с Маринкой в щеки, поспешила в сторону дома. Ну а мы решили немного погулять, мозги проветрить.

Дошли до парка, устроились на скамейке, что стояла в тени, на улице была уже почти летняя жара.

– Что там с долгом брата? – поинтересовалась Маришка.

– Плохо все, – вздохнула я и рассказала подруге, как меня вчера до дома подвезли.

– Ужас, Ляль, представляю, как ты испугалась, – приобняла меня подруга. – Хорошо, что не… обидели.

– Это да.

– И что делать-то, как теперь?

– Работу искать, – вздохнула я, – в магазин консультантом пойду, наверное, где побольше платят.

– А призвание?

– А никуда оно не денется. Дождётся своего часа.

Маришка с грустью закивала. Посмотрела куда-то вдаль.

– А тебе совсем не у кого денег занять? Просто страшно, вдруг те еще раз тебя подвезти решат.

– Да у кого, Мариш? Родственников у нас нет. Родители были единственными детьми у своих родителей… Может, там где и есть дальняя родня, но я о них не знаю.

– Друзья? Связи?