Валентина Светлакова - Улыбка любви. Сказки для прекрасных дам

Время здесь как будто остановилось. И только многочисленные кафе с открытыми, увитыми виноградом террасами, и их праздные посетители указывали на некое возрождение когда– то престижного советского курорта. Пространство уютных приветливых кафе наполняли мелодии, популярные в России лет восемь-десять назад; самой исполняемой и популярной была песня: «Дым сигарет с ментолом…». Катя впервые услышала ее в десять лет, не больше. Главный лейтмотив песни – мужское раскаяние перед любимой, был – весьма актуальным для отдыхающих на южном курорте без своих половинок. И пьяные не столько от вина, сколько от чувства пьянящей свободы, которую дает море, солнце и отдых в бархатный сезон, посетители заказывали ее местным музыкантам множество раз за вечер; и обычно этой же песней усталые музыканты заканчивали свое выступление.

Да, запустение и провинциальность царили здесь, но море…Только оно было таким же, как и тридцать, и пятьдесят лет назад: чистые песчано-галечные пляжи, пальмы вдоль побережья, чайки, важно разгуливающие вдоль берега и они – белые беседки-ротонды, излюбленные место фотографирования отдыхающих. Поздним вечером, само собой разумеется, в каждой ротонде сидит, обнявшись, влюбленная парочка, любуясь на южное небо, усыпанное яркими звездами, на луну с ее отражением на темной поверхности тихо плещущегося моря.

Пансионат занимал высотное здание на берегу моря; к пляжу вела аллея, по обе стороны которой росли высокие пальмы; а со стороны гор был огромный сад из молодых инжирным деревьев.

Катю поселили на одиннадцатом этаже в одноместный номер. Комнатка была небольшая с обшарпанной мебелью и старым душем, но распахнув плотно сдвинутые темные шторы, она воскликнула от восхищения – прямо к их пансионату по синему морю пролегала солнечная дорожка, которую давало бледное солнце в зените. «Какая красота! Действительно рай, как говорила бабушка», – с восторгом подумала девушка. – И мне предстоит наслаждаться этим великолепием целых две недели! Спасибо, родители!».

За столом, куда ее посадили, она была пятой. Напротив нее сидели молодожены из Омска, сиявшие от счастья, как и их новенькие обручальные кольца. Они только что закончили Академию милицию и оба собирались работать следователями. Глядя на хрупкую Олесю, так звали молодую жену, с трудом верилось, что она будет по ее словам «возглавлять следственно-оперативную группу». Сейчас Олеся в полной мере радовалась своему женскому счастью и меняла наряды к каждой трапезе. По правую сторону от Кати сидела пара возраста ее родителей. Как оказалось, она их будущая коллега, правда, оба были стоматологами и очень удивились, что она в столь юном возрасте уже выбрала специализацию врача-косметолога. Обе пары проявили к Кате дружескую симпатию и приглашали совместные на экскурсии. Поблагодарив, она отказалась. Первой паре явно не нужен был третий, а со второй она бы вновь чувствовала себя ребенком. «Я только что оказалась без родительской опеки, хочется свободы и самостоятельности!» – рассуждала она.

Одиночество Катю не тяготило, и особой потребности с кем-то познакомиться у нее не возникало. Утром и вечером она пропадала на пляже, много плавала, нежилась в теплой воде, заплывала за буйки, и лежа на спине, любовалась высоким синим небом без единого облачка – таким несвойственным для среднерусской полосы.

Днем она посещала местные экскурсии, о которых много слышала также от бабушки. Уже успела полюбоваться красотами Новоафонской пещеры, ее холодными прозрачными озерами и знаменитыми Геликтивным гротом и галереей «Каменных цветов». А поздним вечером, когда солнце садилось за горизонт, и пляж отдыхал после шума и суеты, Катя сидела на берегу, усеянном мокрыми морскими водорослями, радовалась оранжевому небу в лучах заходящего солнца и набегающей волне, ласково прикасающейся к ее ступням; и слушала монотонную музыку отползающих волн – «оххх, уххх». И была безмятежно счастлива, как может быть счастлив человек, ценя эти текущие мгновения счастья, но предвидя, что и дальше будет еще лучше – новые встречи, университет и конечно, любовь, одна и на всю жизнь, как у бабушки с дедушкой или как у ее родителей. И вообще, тихо радовалась Катя – «Жизнь прекрасна и удивительна!».

Третий день безмятежного отдыха. Катя лежит на раскаленном песке с закрытыми глазами, с пустой от всяческих мыслей головой, прикрыв лицо соломенной шляпой, и наслаждается негой и ленивой тишиной, прерываемой только криками восторга детей, увидевших стайки мелких рыб или прозрачных скользких медуз у кромки моря, да криками чаек вдалеке.