Меган Максвелл - Ты только попроси. Или дай мне уйти

Он послушно ложится. Он спит, и когда сворачивается калачиком в моих объятиях, я чувствую себя самой счастливой женщиной на свете, ведь он рядом со мной.

Флин – прекрасный брат. Нет никакой ревности, и он стал еще ласковей, чем когда-либо. По вечерам, когда он доделывает домашние задания, ему хочется подержать малышонка. Он испытывает гордость за то, что является его старшим братом, и это видно по его выражению лица.

Мы все сюсюкаемся!

Даже Норберт!

Я наконец-то стала сама собой. Я перестала быть Джудотой и стала Джудит, хотя еще пять килограммов отказываются меня покинуть. Вот вам эти кексики и мороженое. Но это не важно. Важно то, что с моим малышонком все хорошо.

Гормоны остепенились, и я счастлива. Я больше не плачу, не ворчу, и, к счастью, у меня нет послеродовой депрессии.

Отец с сестрой навещали меня пару раз за эти два месяца. Папу распирает от гордости каждый раз, когда он смотрит на мальчугана. Ракель такая же, хотя я вижу, что она немного пала духом после того, как закончилась ее дикая интрижка.

Я пытаюсь поговорить с ней, но она не желает развивать тему. И я в конце концов сдаюсь. Когда ей захочется поговорить, она сама ко мне придет. Я это знаю.

Эрик-младший – это самое красивое и чудесное, что когда-либо случалось со мной, и теперь, когда я на него смотрю, уверена, что смогу забеременеть еще тысячу раз, лишь бы он всегда был рядом со мной.

Я, как дурочка, сижу и смотрю, как он спит в кроватке. Вдруг заходит Эрик, подходит ко мне и, увидев, что ребенок спит, целует меня и говорит:

– Давай, малышка, нам пора идти.

Облаченная в очаровательное вечернее платье и туфли на безбашенном каблуке, смотрю на него и шепчу:

– Мне теперь так жалко его оставлять.

Эрик улыбается, целует меня в шею и говорит:

– Это первый вечер для нас двоих. Только ты и я.

Его голос меня оживляет. Мы планировали этот вечер с того дня, когда гинеколог сказала нам, что мы можем возобновить сексуальную жизнь.

В итоге, убедив себя, что жизнь продолжается и я должна вернуться к нормальной жизни, поднимаюсь.

Чмокаю своего прекрасного ребеночка и, взявшись за руки, иду со своим любимым.

Когда мы входим в гостиную, Соня, играющая в этот момент с Флином в «Монополию» по Wii, замечает нас и восклицает:

– Ну какие же вы красивые!

– Вау, Джу-у-у-у-у-уд, какая ты краси-и-и-и-вая! – выкрикивает Флин.

Как и всегда, мне приятно это слышать. Это первый раз, когда я принарядилась после родов. Я, как обычно, верчусь перед мальчиком, чтобы тот меня разглядел, и он расплывается в улыбке, а когда обнимает меня, я ему говорю:

– Сегодня ты командуешь в доме. Ты – старший брат.

Флин кивает, а Соня, подмигивая мне, говорит:

– Спокойно идите. Я позабочусь о малышах.

Улыбаюсь, целую ее и спрашиваю:

– У тебя ведь есть номера наших мобильных телефонов, да?

Свекровь смотри на меня, кивает и отвечает:

– Да, дорогая. Уже давно. Давайте… езжайте и приятно проведите время.

Эрик подходит к ней и целует.

– Спасибо, мама. – И, вручая ей бумажку, поясняет: – Мы будем в этом отеле, если что-то случится. Звони в любое время!

Соня берет бумагу и, подталкивая нас, отвечает:

– Ради всего святого, что может произойти? Идите уже, наконец.

Мы, смеясь, выходим из дому. К нам тут же подбегают Трусишка и Кальмар, и мы их приветствуем. Затем садимся в машину Эрика и уезжаем, желая отдохнуть.

Когда мы приезжаем в отель и закрываем дверь нашего номера, мы не сводим с друг друга глаза. Это наша ночь. Сегодня мы наконец-то сможем заняться любовью так, как нам нравится и без ограничений. Замечаю на столе ведерко с шампанским.

– Ну надо же… розовые наклеечки, – мурлычу я, и Эрик улыбается.

Мы смотрим друг на друга…

Мы подходим друг к другу…

Я бросаю сумочку на пол.

В следующую секунду мой любимый хватает меня за талию и делает то, что сводит меня с ума. Он облизывает мне верхнюю губу, затем нижнюю и, прикусив ее, спрашивает:

– Хочешь поужинать?

Но я уже знаю, чего хочу и поэтому отвечаю:

– Перейдем сразу к десерту.

Эрик улыбается и сиплым голосом шепчет:

– Раздевайся.

Я, довольная, улыбаюсь. Поворачиваюсь к нему спиной, чтобы он расстегнул молнию на платье, и когда оно падает на пол, он берет меня на руки и несет на кровать.

Эрик кладет меня на кровать и, глядя на меня побуждающим ко всему взглядом, начинает раздеваться. Мой мужчина сбрасывает рубашку. Затем брюки. Долой боксеры.

О да… какие прекрасные виды он для меня открывает.