Владимир Лукашук - Проза жизни

***

Он вышел на открытую лоджию. Было несколько прохладнее, чем обычно. Над районом вдалеке тянулась грустная мелодия, которая не прибавляла оптимизма.

Иван Васильевич взял маленькую лейку, принялся поливать петуньи и ещё какие-то безымянные цветочки, о названии которых не ведала даже благоверная. Глянул на улицу с одиннадцатого этажа. Повсюду виднелись белые пятна одежд.

– О! Да сегодня первое сентября – осенило пенсионера. – Детишки возвращаются с торжественной линейки.

У торгово-развлекательного центра медленно вышагивала молодая семья: нарядная мама с пышной причёской, отец с ученическим рюкзачком на плече, рядом маленький сын в сером костюмчике, при галстучке. По другой стороне доро̀ги не спеша брела группа старшеклассников. Им было не впервой отмечать нудный школьный праздник, их вид говорил: как надоела эта бесконечная канитель с учёбой.

Иван Васильевич опять перевёл взгляд на ТРЦ. Окружающую действительность по-прежнему представлялась, как на картинах импрессионистов – сплошь разноцветные пятна! Лишь после волевого наведения резкости узрил: по тротуару шествовали две мамани с девочками. Одна из родительниц – брюнетка с короткой причёской, в жёлтом платье, вторая – с длинными волосами и в голубом сарафане. Впереди шла, подпрыгивая, тройка первоклассниц с белыми бантами и разноцветными шариками в руках, на ногах – белые гольфы. Они щебетали о своих девчоночьих делах. Их головки, словно нежные бутоны, чуть покачивались. Они, конечно, делились впечатлениями о первом в жизни посещении школы. Ничто их больше не интересовало на свете! Особенно забавляла та, у которой мотались косички.

На душе у пенсионера посветлело. Сердце наполнилось умилением. Он пробормотал с тихой радостью:

– Жизнь продолжается. Вопреки всему.

Затем уже повторил про себя: «Жизнь продолжается. И подаёт надежду, что ещё находишься на её сцене, что пока жив, и уже от того будь счастлив, чтобы ни происходило. Да, жизнь ни в чём не виновата». Кстати, в конце недели должны перечислить денежки, с ними можно вздохнуть посвободнее. Как-никак заботится о нас неустанно правительство во главе с президентом! Ну, Бог с ними… Лишь бы хорошо было ребятишкам».

Пенсионеру, как и все прочие, верил, что у этих милых созданий судьба сложится намного лучше. И пусть им хотя бы на годик-другой оставался бы неведом мир с войнами, кризисами, экологией; хотя чёртов ковид уже не позволял им учиться, как когда-то ему, тому маленькому, в далёкой дымке, мальчику.

Иван Васильевич уловил едва ощутимый запах беленьких цветов. Он принюхался, наклонившись. Они действительно источали приятный аромат каких-то тонких духов. «Если чувствую запах, значит, ещё не всё плохо, – приободрился пенсионер. – Значит, ещё встречу не одно первое сентября, и не один Новый год. Как помнится, говорила моя мама, будем жить до самой смерти. И надо бы позвонить Ксюше, сказать, что полил её цветочки».

Знойное лето Причерноморья. Горная цепь вокруг Цемесской бухты охраняет льнущее к ней побережье. Не зря здесь в советское время сплошь пионерские лагеря и турбазы. Особенно много их сгрудилось как возле Кабардинки, так и в ней самой. Златошар близится к зениту, и посёлок погружается в томную дрёму.

Густые заросли раздвинулись, и сквозь них пролез Вадик. Ему тринадцать лет – когда уже становишься вроде взрослее, с другой стороны, пока полностью не вырвался из кокона детства. Именно поэтому он сейчас шастает по кустарнику вперемежку с низкорослыми деревьями. Воображает себя юрким индейцем на охоте. А кем же ещё можно быть после фильмов о воинственных апача и сиу, где герой Гойко Митича только и побеждает злых бледнолицых?

Правда, на густо заросшем пустыре вряд ли найдёшь настоящую дичь. Кроме птиц да ящериц тут ничего не водится. Однако буйное воображение вряд ли остановишь! В кустах уже мерещатся притаившиеся медведь или пума. Возможно, враги соседнего племени. Так что надо держать копьё в руках покрепче. Кстати – уже без шуток – иногда проскальзывают и медянки. И кто знает, что в их панцирной башке? Возьмёт да тяпнет, коли наступишь случайно. А если какая-нибудь из них выросла до гигантских размеров? Аж дыхание замирает при мысли о встрече с таким чудищем! И тогда нужно проявить незаурядные силу и ловкость, чтобы сразить его в бою.

Вадик слегка жалел, что не с кем разделить столь занятные игры. У себя дома, в далёкой Сарепте он создал из друзей собственное племя. Они плавали на плотах по местным болотам и даже соорудили на островке в камышах святилище с глиняными идолами. Всё было очень серьёзно. Даже на собственно изобретённом языке пытались лопотать.