Артур Грабовски - В огнях большого города

Это предложение было принято с неожиданным энтузиазмом. Все спешно засобирались, попросили счет. Жека, не привыкший к таким резким сменам планов, неуверенно посмотрел на Антона:

– Ты поедешь?

– Конечно! – у него уже тоже горели глаза азартом. – Искупаемся, будет весело!

– Вечер же, поздновато для поездок.

– Зато вода самая теплая, сам же знаешь! Вернемся на последней электричке, туда-обратно, давай!

Жека посмотрел на оживленных ребят, на полного воодушевления Антона. Идея оказаться сейчас на природе, искупаться в пусть и не самом чистом, но озере, была заманчивой.

– Ладно… Но у меня велосипед.

– Возьмем с собой!

Жека не понимал, как можно отказать Антону. Именно поэтому тот и оказался в походе, куда попасть без снаряжения было невозможно.

***

В метро ехали шумной толпой с криками, песнями, хохотом. Кто-то перелил остатки пива в пластиковую бутылку, ее пустили по кругу, кто-то затянул известный всем летний шлягер. На электричку бежали и еле успели запрыгнуть в последний вагон. Столпились в тамбуре и продолжили веселье. Жека рассматривал немногочисленных пассажиров, прилипнув носом к стеклянным дверям вагона, и думал о том, что вот теперь он сам среди тех, на кого обычно смотрел косо. Чувства были странными.

– Ты чего приуныл? – Антон хлопнул его по плечу. – Пива хочешь?

– Нет, – Жека мотнул головой, – непривычно это все.

– Говоришь как ботаник, – хохотнул Антон.

– Вообще-то, так и есть, – Жека выразительно посмотрел на него.

– И что? – Антон пожал плечами. – Мне нравится!

Недолго думая, он притянул его к себе и увлек в долгий мокрый поцелуй, прижал к трясущейся стене вагона, забрался ладонями под футболку.

– Проездные, билеты!

Голос кондуктора раздался над самым ухом. Жека тут же отскочил, готовый провалиться сквозь землю от стыда. Все вокруг ржали, и Антон больше всех.

«Пиздец какой-то», – прокомментировал это про себя Жека, отворачиваясь к окну.

Мимо его взгляда бежали деревья, поля, деревеньки. Электричка увозила его дальше от города, и легко можно было представить себе, что это его обычная вылазка на природу с костром и палаткой, если бы не гомон пьяной толпы в шаге от него.

Поезд резко дернулся, встал, кто-то навалился на Жеку, плеснул пивом на джинсы.

– Ой, прости! – раздался нетрезвый писк – это оказалась девушка. – Антон, я облила твоего парня!

– Все в порядке, я не…

– Какого парня?

Голос в динамике объявил номер какой-то незнакомой станции без названия. Двери электрички распахнулись.

Жека выдохнул, и шагнул на платформу.

У пруда было пустынно и тихо. Берег зарос, удобных подходов к воде не было. На дальнем берегу стоял одинокий рыбак, светились окна нескольких дачных домиков, плавали утки. Жека нашел полусгнившее от старости поваленное дерево, присел на него. От воды поднимался туман, вдалеке слышался гул трассы, от станции доносились звуки проезжающих поездов. Ветра не было.

Все вокруг будто бы застыло в ожидании скорой ночи.

Жека выдохнул и наконец расслабился. От платформы он шел быстрым шагом, почти бежал, все время опасаясь, что Антон и остальные каким-то образом смогут догнать и вернуть его, чего, конечно, не случилось. Он слышал, как двери электрички захлопнулись за ним, кажется, уловил пару удивленных криков, но потом все поглотил стук колес. Поезд унес веселую подвыпившую компанию дальше, а Жека убежал от станции, не оглядываясь. Он пронесся мимо домов и закрытых магазинов и вышел на задворки деревни, где обнаружил этот неприглядный водоем.

Но даже заросший старый пруд, где невозможно было искупаться, ему сейчас нравился больше, чем то, что его ждало, останься он в электричке с компанией Антона.

Жека поморщился, отломал сухую ветку и принялся бесцельно водить ею по темной влажной земле. Он поступил глупо, сбежав из вагона, оставил там свой велик, который был нужен ему для работы, бросил Антона, ничего не объясняя. Наверное, тому теперь было очень неловко перед друзьями.

– Тоже мне, друзья.

Жека скривился, покачал головой. То, что он увидел, меньше всего походило на «узкий круг». Судя по всему, Антон любил тусоваться, и разницы, кто тусуется рядом с ним, для него не было. Жека поежился, шмыгнул носом. Его особенно болезненно ранило именно это. Антон будто не различал людей между собой, ему было одинаково хорошо и с Жекой, и с этими ребятами, и, видимо, с кем угодно. Он просто любил людей – как-то массово.