Виктор Улин - Отель «Калифорния»

– Все ясно, – сказал Громов. – Какой-то камазист потерял диск, вы на него наехали.

– Понятно.

Женщина вздохнула, попыталась поправить волосы, слишком длинные для ее лица.

– Теперь в самом деле вспоминаю: увидела что-то темное, но не успела затормозить. Я ехала очень быстро.

– А куда вы спешили?

Не отвечая, она криво усмехнулась.

– В Казань? – догадался он.

– В Казань, но конкретно сейчас – к ближайшей заправке. У меня горела лампочка.

– Ну вы даете… – Громов покачал головой. – Выехать зимой из Москвы в Казань, тысяча двести километров, в капроновых колготках…

– В эластиковых, – поправила женщина. – Капрон был в прошлом веке. И дались вам мои колготки!

– Не дались! На вас смотреть страшно. В эластике, в сапожках для Эрмитажа и в шубе для итальянской зимы. С неисправной электропроводкой и пустым баком, хотя на трассе всегда надо иметь как минимум половину… Безумство храбрых, иных слов не найду.

– Я не храбрая, я…

Женщина замолчала, запахнула шубу на очень большой груди и отвернулась к окну.

– Вы еще легко отделались.

Он вздохнул.

– Ваша машина повернулась на сто восемьдесят градусов, но удержалась на дороге. Это чудо.

– А у меня еще и дверь заела, – вставила она. – Я вылезти не смогла.

– Дверь у вас не заела, а примерзла, потому что вы долго стояли левым бортом под ветер. Силиконом на зиму не обрабатывали?

Она смотрела непонимающе.

– Ладно, неважно… Но все равно вам чудовищно повезло. Стояли в метель без огней, в вас могла въехать фура и не оставить ничего …

– И, может быть, к лучшему, – тихо сказала женщина.

– Глупостей не говорите! – Громов махнул рукой. – Ладно, вы там сидели и ждали. Теперь ждете в тепле и это хорошо. Ментов давно вызвали?

– Вообще не вызывала. Сказала же – испугалась, сидела в ступоре, очнулась, когда вы постучали в стекло.

Запах духов сделался сильнее. К нему примешался аромат натуральной шубки.

– Значит, вызовем сейчас, – ответил он. – Сначала ментов, потом эвакуаторщика. Разбитую машину без протокола никто не повезет. Кто знает – может, вы скрылись с места происшествия. Менты зафиксируют, что вы налетели на потерянное колесо, и вызовут эвакуатор. Ну, то есть дадут телефон, вызовем сами.

– А они поверят? Полицейские? Что я просто налетела? Не затаскают по судам?

– Не затаскают.

Громов выключил свет.

Оказалось, что за несколько минут существенно стемнело.

– Я буду свидетелем. Дождусь ДПС-ников и дам показания, что видел, как вы налетели на колесо и как я сам чуть в него въехал.

– Но ведь вы ничего не видели!

Женщина воскликнула так искренне, что Громов улыбнулся.

– Разумеется, не видел. Но они этого не узнают. Поверят моим словам.

– И вы будете врать?

– Конечно буду. Я вру всегда.

– Всегда?!

– Почти всегда, когда требуют обстоятельства. По правде живут только нищие дураки и наследственные миллиардеры, нормального человека ведет ложь.

– Любопытный тезис. Над ним стоит подумать.

– Ну ладно, все решено, – он кивнул. – Сейчас сдам назад и встану за диском, как будто прямо перед ним затормозил. После этого вызовем ментов.

– А как? Я не знаю никаких телефонов.

– Я знаю, не волнуйтесь. Пока они приедут, мои следы занесет снегом, да они и не станут сильно разбираться. Им спокойнее не искать пострадавшего, а списать все на какого-то камазиста.

Сказав это, Громов сообразил, что обещание дождаться дорожно-патрульной службы – которая на трассе могла приехать через три часа – неопределенно отдаляет прибытие в Нижний Новгород.

С этим ничего нельзя было поделать.

Свистела пурга, трещал мороз. Температура была приемлема для езды. В крайнем случае она позволяла остановиться и быстро помочиться с обочины.

Но сидение в машине с неработающей печкой означало смерть.

В обе стороны: вперед и назад, сколько видел глаз – простиралась трасса М7. Она была холодной и безжизненной, несмотря на суету.

Женщину приходилось выручать, ломая собственные планы.

Впрочем три-четыре часа мало что стоили в его жизни, напоминающей полет астероида сквозь черную космическую пустоту.

– Вы поможете мне переставить машину? – спросил он, опустив стекло и посмотрев назад.

– Как именно? Что надо сделать?

– Выйти, встать вон там справа на краю обочины, чтобы я видел, где она кончается, и светить покажу куда. Я дам фонарик.

– Сделаю все, что скажете, – ответила она и принялась застегивать шубку.