Вероника Карпенко - (Не) по любви

Кэтрин боролась… с собой! Ей хотелось ответить ему. В духе: «да лучше быть целкой, чем с такими, как ты» Но сейчас злить его было опасно. Все равно, что дразнить пса в его собственной будке.

– Ну, ты же мечтала об этом? Признайся! – не унимался её благоверный, – Мечтала, как тебя выебут на шелковых простынях? Как ты будешь стонать, с лепестками роз, прилипшими к голой заднице?

Он опять рассмеялся:

– Ах, я и забыл! Ты же не любишь розы? Нужно было посыпать кровать ромашками!

Кэтрин накрепко сжала челюсти, чтобы ругательство не соскользнуло с языка. Он ещё раз посмотрел на нее, как будто с досадой. Словно предстоящая ночь был для него обязательством.

– Идем, покажу тебе спальню. А то, в принципе, можно и здесь! – он кивнул на диван. Ярко-желтый и кожаный, как кусок благородного сыра. – Что выбираешь?

«Какая разница», – думала Кэтрин, – «Лишь бы только быстрее».

– Может быть, завтра? – на всякий случай спросила она.

Он слегка улыбнулся ей кончиком рта, в глазах опять появилась игривость.

– Ты в курсе, почему брачная ночь называется первой? – вопрос был риторическим, и Кэтрин только вздохнула, – Не завтра, не вчера, а сегодня! – добавил Торрес, кивая в сторону лестницы.

В его облике читалась уверенность. Небрежно распахнутый ворот рубашки. Модный галстук, словно удавка, висел набекрень. Он сунул руки в карманы брюк, и плотная ткань обтянула выпирающий пах. Напрасно она полагала, что алкоголь понижает потенцию! Вероятно, в его случае, ослабить её могло лишь одно…

– Мне нужно в туалет, – это был последний аргумент в её пользу. Изолировать себя в другой комнате. Загородиться дверьми.

Глаза его сузились. Слишком быстро он раскусил её план.

– Сходишь после! – услышала Кэтрин и нервно глотнула.

– Мне правда… очень надо, – взмолилась она.

– Мне тоже! – произнес он отчетливо, имея ввиду совершенно иные позывы.

– Я очень устала, – она опустила глаза. Привыкшие к кроссовкам, её ноги болели от каблуков. Утыканная шпильками голова жаждала встречи с подушкой. Хотелось скорее заснуть! А проснувшись наутро, понять, что всё это был сон.

– Это не отнимет у тебя много сил, – он подмигнул ей.

И Кэтрин пошла, исчерпав все возможные доводы…

Лестница, ведущая на второй этаж, была металлической. Ступеньки сползали вниз по шесту. Она медленно шла, пытаясь думать о том, что первая близость с мужчиной – процесс неизбежный, и не самый приятный. Как визит к гинекологу. «Расслабьтесь, закройте глаза и дышите ровно», – именно так она и поступит! И ему не нужно будет её принуждать. Бить, или делать ей больно. Она согласилась! Уже.

– Направо, – подсказал мужской голос, когда Кэтрин, добравшись, замерла на распутье.

Она бы не удивилась, увидев в его спальне военную атрибутику. Например, пару старинных кинжалов, в любой момент готовых ринуться в бой. Или чучела диких животных. А, может, их шкуры? Но вопреки ожиданиям, эта комната оказалась уютной. Здесь, вместо голых стен была штукатурка. И большое панно, где на фоне закатного солнца, изогнув свою длинную шею, выделялся журавль. Или, может быть, аист? Над головой, на прозрачных нитях висела коряга. В хитросплетении засохших побегов, освещая пространство скупым тёплым светом, виднелся шар. Как будто луна, пробравшись внутрь комнаты, застряла в сухом буреломе.

Она огляделась, пытаясь не заострять внимание на постели. Это было не просто. Большая кровать была центром внимания. Никаких лепестков! Только белый сатин. Кэтрин нервно поёжилась, отчего-то представив себе эту белую простынь с кровавым пятном посередине, висящую в проёме окна. Как в средневековье, когда брачная ночь и в самом деле становилась первой.

– Раздевайся! – он закрыл деревянную дверь. Сбросил галстук и вытащил полы рубашки. – Помочь? – спросил Торрес, наблюдая её нерешительность.

– Нет! – ответила Кэтрин и приступила к разоблачению.

Она боролась с застежками на спине, когда он подошёл. Убрал её руки, больно дёрнул за волосы. А потом… Одним рывком избавил от платья! Порванное, оно упало к ногам, обнажая роскошное кружево. Подвенечный комплект белья включал в себя полупрозрачное бюстье, «трусики-невидимки» и подвязку, что от долгой ходьбы, перекочевала с бедра на колено.

Пауза длилась недолго. Толчок в спину привел её в чувство! Кэтрин упала лицом на матрас. Она повернулась, попятилась.

– Мы оба знаем, что я это сделаю! – злобно выдохнул Торрес, хватая за ноги, – Будешь послушной девочкой, и будет не больно. Почти.