Мила Дрим - Королевская награда

От осознания этого на щеках проступает румянец, он жжет мне кожу, но это не избавляет меня от воодушевления, которое внезапно ощущается в груди.

Мои губы чуть подрагивают, а потом я, не выдержав, улыбаюсь Уильяму – искренне, тепло.

Глаза барона сверкают, улыбка становится шире. Неужели он нравится мне?

Прислушиваюсь к себе, и чувствую сладкий трепет в сердце.

Да, мне начинает нравиться барон Уильям Марвин.

Впервые в жизни я испытываю симпатию к мужчине.

Это так… Странно.

И одновременно прекрасно.

Сквозь гулкий стук сердца я слышу властный голос лорда Ральфа, который возвращает меня на землю:

– До тех пор, пока леди Розалинда находится под подозрением в убийстве своего отца, она не сможет выйти за вас замуж.

Уильям переводит на меня удивленный взгляд.

Мне же хочется провалиться сквозь пол.

Сама не понимаю почему, но я начинаю испытывать стыд. Щеки тотчас отдают горячим румянцем, а горло сдавливает от нахлынувших, неприятных чувств.

– Леди Розалинда? – вопрошает барон Марвин. – Как такое может быть? Я не могу поверить, что столь чистое и нежное создание способно на убийство. Вероятно, это заговор или какая-то ошибка… Все что угодно, но точно в этом нет вины леди Розалинды.

Бог мой!

Впервые в жизни меня защищает мужчина!

И как! Во всеуслышание!

Моя симпатия к Уильяму мгновенно увеличивается. Еще чуть-чуть, и я по-настоящему влюблюсь в него!

Поражаюсь собственным ощущения, но ничего не могу поделать с собой – с каждым новым вздохом мое сердце все больше проникается чувствами к барону Марвину.

– Уильям, – властный, с нотками ледяной усмешки, голос, привлекает мое внимание.

Я поворачиваю голову в сторону лорда Ральфа. Его лицо выражает надменность и издевку.

– Вы слишком молоды, барон, чтобы знать, что даже кажущиеся невинными женщины могут быть коварными и жестокими, – продолжает граф, и я воспринимаю его слова, как личное оскорбление.

Но сказать что-либо в ответ – сейчас, при всех – у меня не хватает ни смелости, ни слов. Я молчу, а лорд Ральф, как ни в чем не бывало, добавляет:

– Поверьте, Уильям, большинство женщин заслуживают того, чтобы не доверять им, даже если они имеют ангельскую внешность, – граф усмехается, и от его усмешки у меня ноет меж ребер.

– И все же, милорд, я верю, что леди Розалинда – невиновна. К тому же, вы сами сказали – «пока находится под подозрением». Значит, скоро этот вопрос решится, и я смогу забрать леди Розалинду с собой, – барон переводит на меня ласковый взгляд, и все на что я сейчас способна – учащенно дышать и хлопать ресницами.

– Если же, конечно, леди Розалинда согласится выйти за меня замуж, – добавляет Уильям.

– Разумеется, это важный пункт, – лорд Ральф кивает головой. Снова подносит к губам свой кубок и делает глоток, а потом смотрит прямо на меня.

Мне становится трудно дышать.

Взгляд янтарных глаз пронзает меня насквозь. Я держусь изо всех сил. Пусть все знают, что меня непросто напугать. От того, что я столь сильно выпрямила спину, начинает ныть поясница, но я продолжаю смотреть на графа.

А потом ловлю себя на действии…

Странно.

Лорд Ральф пьёт, а сглатываю я.

Пораженная, не выдерживаю и, делая вид, что занята ужином, перевожу свое внимание на курицу. Наклоняюсь, чтобы откусить аппетитный кусочек мяса, и краем глаза замечаю, как губы графа изгибаются в издевательской усмешке.

Над кем он смеется?

И снова – теперь усмешку – я воспринимаю на свой счет. Естественно, продолжаю сохранять молчание, ведь я прекрасно знаю, насколько шатко мое положение.

– А что же ваша сестра, барон, она будет жить с вами? – задает очередной вопрос граф, и я понимаю, что он озвучивает то, что интересует и меня.

Ничего не имею против Урсулы, но не понаслышке знаю, что в доме должна быть одна хозяйка.

– Урсула недавно овдовела. Когда траур по мужу закончится, я займусь поиском подходящей кандидатуры для моей дорогой сестры, – Уильям поворачивается к сестре и одаривает её ободряющей улыбкой.

Урсула улыбается в ответ, и я испытываю смешанные чувства. С одной стороны – искреннее сочувствие к этой молодой женщине, оставшейся без мужа, с другой – настороженность. Не слишком ли она привязана к своему брату?

Я стыжу себя за подобные мысли. Что на меня нашло? Неужели я ревную барона Марвина к его родной сестре?

– Найти достойного мужа сейчас – непростая задача, Уильям. Мужчины либо пали на Святой земле, либо спились, либо сошли с ума. Те же, кто не ходили в Иерусалим, настолько изнежились, что начали носить шелка и стали походить на женщин.