Виктория Мальцева - За мгновения до...

И я снова слышу его голос: на этот раз, вне всяких сомнений, это он:

— Не в каждые трусы я готов совать «сотки», детка!

Дамиен нетрезв. Настолько, что это можно безошибочно определить по одной только фразе.

— О! У меня ещё одно пожелание! — восклицает Оливия.

— Давай, Оливия, жги, и мы переключаемся на заказанный трек от Linkin Park! — напоминает ведущий.

— Это пожелание для самой себя! — заявляет. — Хочу, чтобы Дамиен на мне женился!

— Морда не треснет? — интересуется хохочущий голос Мелании. — Он женится на мне!

— Окей, — соглашается ведущий, — я передам ваши заказы Санта Клаусу, девочки! А на волнах радио Ванкувера «Шаг вперёд» от Linkin Park!

Первые ноты знакомой песни медленно заполняют комнату, накладываясь на шум неутихающей вечеринки и последнее, что мы слышим:

— Ванкувер! Приходи тусить в «Celebrities»! Сегодня празднуем девятнадцать лет Мелании — самой красивой девушки нашего города! Самый отрывной возраст, самый отрывной город, самая отрывная вечеринка!

Always Never — Canadian Dubai

Мы с Либби синхронно поднимаем головы, чтобы взглянуть друг на друга.

— Они продолжат в «Celebrities», — сообщает мисс Очевидность.

— Я поняла, — возвращаюсь к ногтям.

— Хочешь, пойдём туда, и ты поймаешь его с поличным?

— Во-первых, зачем мне это нужно? А во-вторых, нас туда не пустят. Если бы это был будний день, а так суббота, да ещё и самый популярный клуб в городе.

— У меня есть два пригласительных.

— Два?

— «Для тебя и твоего парня» — так она сказала. Но, думаю, расчёт был на то, что я приглашу тебя.

С этим сложно не согласиться. Конечно, она хочет увидеть именно меня. Или нет, не так: она жаждет, чтобы это я увидела их…

— Знаешь, я скажу тебе, какой в этом смысл, — внезапно заявляет Либби. — Мы либо бесплатно оторвёмся, либо, ты поймаешь его на… чём-нибудь и поставишь точку.

— Кому нужна эта точка? Тем более, таким способом?

— Не скажи! — лицо Либби горит возбуждением. — Для начала не забывай, что мы соответствующе туда оденемся, а он ни разу тебя не видел при полной боевой готовности, так ведь?

— Не видел, — соглашаюсь.

— Ну, так и вот! И потом, не забывай, что Дамиен пока ещё ничего не сделал такого, чтобы ты его развернула. Развлекается себе, вешая тебе лапшу на уши, а если взбрыкнёшь — ещё и виноватой выставит, вот увидишь! Поймай его и поставь точку. Заодно разберёшься, чего он стоит, и не дашь возможности вывернуть всё так, будто вы разбежались из-за твоей беспочвенной ревности или глупости, не дай Боже!

От слова «разбежались» меня передёргивает, в душе разливается пятно горечи — я ещё не до конца поняла, что происходит, что мы, оказывается, разбегаемся, расходимся, как в море корабли…

Но азарт уже завладел моим маленьким сердцем, приступ мазохизма, странное нетерпение выпить свою чашу с ядом до дна, получить бандероль и расписаться, раскрыть и узнать, что в ней, зная наперёд, что ничего хорошего.

Мы собираемся быстро: накладываем косметику, распускаем волосы, напяливаем клубную одежду: Либби — моё чёрное короткое платье с серебряным поясом, я — белый комбинезон с глубоким вырезом на груди.

— Охренеть! Ну ты даёшь, мать!.. — Либби искренне не может сдержать эмоций, увидев окончательную версию «клубной» меня.

Затем, задумавшись, добавляет:

— На его месте я бы выбрала тебя. А вообще, знаешь, никогда не поймёшь, какого хрена этим мужикам надо! Может она как-то по-особенному сосёт, а? Как думаешь? Ну, должна же быть причина того, что он так резво метнулся обратно?

— Избавь меня, пожалуйста, от подробностей их интимной жизни! — прошу, не скрывая отвращения к произнесённым Либби словам. — И он пока ещё никуда не метнулся!

Либби бросает мне сочувствующий взгляд:

— Наивная девочка. Ну, поехали, проверим! Убедимся!

«Убедимся» — гадко давило на уши все сорок минут, проведённых в такси.

В машине Либби тихонько спрашивает:

— Слушай, подруга, — делает неловкую паузу, — а у вас всё… по-взрослому же, да? — произносит так, словно её только что осенило.

— Что ты имеешь в виду? — тяну время.

— Ну… секс, конечно.

Я молчу и не могу понять: мне стыдно сознаться или… Или?

— Ева? — настаивает человеческая бестактность.

— Нет.

Такси наполняет трагическая тишина, и спустя добрых пару минут Либби выносит вердикт:

— Ну ты и дууура!!!

Таксист усмехается вслух, не скрывая иронии, а мне хочется удавиться. Не знаю только, от чего так горько: от осознания собственной глупости, стыда или уже очевидной потери.