Олег Кудрин - Чужая кровь

— А помощь с мамой точно не нужна? — улыбнулся Палыч.

Но предложение было вторично отвергнуто, и, договорившись о встрече возле пивной, новые друзья расстались.

Антон читал бумаги, которые протянул ему Форс, и не мог поверить.

— Но это же закладная на дом и на все имущество Зарецкого!

— Верно.

— Каким образом?

— Много будешь знать — скоро состаришься. Посмотри-ка лучше еще вот это. — И Форс протянул Антону следующий документ.

— Подождите, Леонид Вячеславович, я не понимаю…

— А я тебе объясню. У тебя есть право подписи Астахова?

— Да.

— Тогда подпиши.

— Постойте, но если я сейчас это подпишу, то, в случае невыплаты долга через месяц все имущество Зарецкого будет принадлежать вам?

— Почему мне?

— Так вот же тут написано: "Форс".

— Правильно — "Форс". Аты на инициалы посмотри… Видишь? "С.Л". — Светлана Леонидовна. Которая, я надеюсь, через этот месяц станет уже не Форс, а Астаховой. Улавливаешь?

— Да-да, я все прекрасно понимаю… Но тогда мы с отцом теряем все — и кредит, и залог…

— Почему? Никто ничего не теряет. Ведь через месяц все мы станем одной семьей, а в семье ничего не пропадет… Так что — подписывай! Сделай подарок своей же невесте.

— Ну и хитрый же вы, Леонид Вячеславович. Я придумал, как перекачать папины денежки с его счетов на свои, а вы решили прибрать к рукам нас обоих?

— А ты как думал? Что я предоставлю тебе возможность пустить по миру твоего папашу и, между прочим, моего выгодного партнера — и все это за просто так, за здорово живешь?

— Да, я как-то об этом не подумал.

— Как своему будущему зятю открою тебе главный секрет любого бизнеса: думать надо всегда и обо всем! — И Форс аккуратно вставил ручку в пальцы Антону.

— Минуточку, Леонид Вячеславович, минуточку!

— Какую там еще минуточку?! — Форс посмотрел на Антона очень нехорошим взглядом. Настолько нехорошим, что Антон даже чуток испугался. А Форс продолжил на удивление мирным голосом:

— И потом, должен же я иметь хоть какие-то гарантии твоей женитьбы на моей дочери.

— А моего слова вам недостаточно?

— О да! Конечно! Но все же я предпочитаю кроме твоего слова иметь еще и твою подпись.

И вдруг под холодным взглядом Форса Антон совершенно успокоился. С холодной головой он взвесил все "за" и "против", понял: адвокат припер его к стенке. И Антон аккуратно вывел на документе свою подпись: "Астахов".

Форс сразу же спрятал бумаги, и тут в комнату вернулась Света с чаем-кофе и печеньем на троих.

— Так, ну что ж, теперь, я думаю, самое время ввести невесту в дом жениха!

Света поморщилась, как будто съела один из ломтиков принесенного на блюдце лимона, а Антон засуетился:

— Да-да, я как раз сегодня хотел пригласить вас к нам на обед!..

— Так что ж не приглашал? — дожимал молодого человека Форс.

— Хотел сделать это в присутствии Светы, — нашелся Антон.

— Ну что ж, спасибо за приглашение — мы обязательно будем. Правда, дочка?.. Да ты не смущайся — это так приятно и очень даже почетно, когда жених приглашает невесту в свой дом!

— Папа, я не смущаюсь, просто, извини, но мне кажется, что ты слишком торопишься!

— Это я-то тороплюсь? Нет, дети, это вы с Антошей поторопились! — хохотнул Форс. — А теперь куда ж еще тянуть?

— Папа! Пей кофе.

— Ну ладно-ладно… — Форс сделал глоток из чашки.

— Извините, мне надо бежать, — засобирался Антон. — Надо еще предупредить своих о предстоящем обеде…

— А, так ты собирался нас пригласить, но папа с мамой еще ничего не знают? — продолжал веселиться Форс.

Настроение у него было явно на подъеме. Он лично проводил будущего зятя до дверей и вернулся в комнату дочери.

— Поздравляю тебя, Света, наконец-то ты приняла правильное решение.

— Пап! Я хотела тебе сказать, что мое решение еще не окончательное…

— Знаю, знаю, это бывает — беременные всегда капризничают. Ничего, это пройдет! Слушай, Свет, давай на всякий случай перед этим обедом у твоего жениха немного отобедаем?

Кармелита проснулась в своей постели. Рядом в кресле дремала Груша.

Кармелита скрипнула кроватью — Груша не просыпалась. Тогда девушка тихо поднялась на ноги и стала одеваться. Груша заворочалась было во сне — Кармелита замерла, но Груша снова сладко засопела. Одевшись, баронская дочка бесшумно выскользнула из спальни, спустилась по лестнице и, никем не замеченная, вышла на улицу.

И вскоре она уже, как ни в чем не бывало, со словами "Привет, Максим!"