Ви Киланд: Эгоист

Ведь сегодня был мой День обретения. Мои родители были здесь со мной, но этот праздник должен был стать чем-то особенным.

Дрю со двора заметил, что я смотрю на него, и, извинившись перед собеседниками, прервал беседу и направился ко мне. Он встал у меня за спиной, обвил руками мою талию и тоже начал смотреть в окно.

– На что ты там смотришь?

– На мою жизнь.

– Правда? – Он развернул меня и нежно поцеловал. – А вот теперь я тоже смотрю на свою жизнь.

Я чувствовала, как мое сердце тает.

– Мне так нравится, когда ты говоришь мне нежности.

– А прошлой ночью ты прямо-таки была в восторге, когда я говорил тебе непристойности.

Я обняла его за шею.

– Может, я просто люблю тебя, – сказала улыбаясь я.

– Оно и понятно, ведь я вообще полный отпад!

Я закатила глаза и засмеялась.

– Чертов эгоманьяк.

Дрю поцеловал меня в лоб.

– Твои родители уже созрели для торта. Кажется, твоя мама большая сладкоежка.

Родители не переставали напоминать мне о торте с момента своего прихода. Только вовсе не по той причине, о которой говорил Дрю. Солнце уже клонилось к закату, и я запаздывала с подачей торта почти на час – но все еще не могла решиться. Я была буквально на грани нервного срыва – что неудивительно после более чем полугода тревожных ожиданий. И вот этот момент настал.

– Я обещала Беку, что разрешу ему помочь принести торт гостям. Как насчет того, чтобы приготовить кофе, а я схожу за ним?

Я нашла Бека, и он тут же бегом бросился в дом, когда я сообщила ему, что подошло время осуществить задуманное. Он улыбался от уха до уха, и я невольно вспоминала ту радость, которую я испытывала в свой первый День обретения.

При виде радостной мордашки своего сынишки, Дрю сказал:

– Ну, видимо, это будет потрясающий торт.

– Он в моей комнате. Дядя Роман сказал, что положил его мне под подушку, потому что он круче любой феи! – прокричал Бек через плечо, уже пробежав половину холла.

Дрю удивленно нахмурил брови, и я потянула его за руку без каких-либо объяснений.

– Пойдем.

Комната Бека была окрашена в ярко-желтый цвет. Мы позволили ему самому выбрать цвет для детской, когда окончательно переехали в Атланту по окончании семестра в университете. Дрю был верен данному им слову и не возражал против ярких цветов, которые я выбирала при оформлении дома. Все комнаты теперь были веселые – одна ярче другой, – за исключением нашей спальни, которая была окрашена в приглушенный серый цвет. Я выбрала именно этот оттенок, после того как Дрю на мой вопрос, какой цвет он предпочел бы для нашей спальни, ответил, что ему все равно, так как кроме меня ему никаких ярких красок не нужно. Вот поэтому я и решила: пусть в спальне все будет так, как ему нравится, – потому что это было место, где он всегда давал мне то, что люблю я.

Бек стоял рядом со своей кроватью с конвертом за спиной. Он выглядел так, словно вот-вот лопнет от радостного возбуждения, и на лице его сияла широкая улыбка.

Я кивнула ему:

– Ну, давай.

Бек взмахнул конвертом, который прятал за спиной, и сунул его в руки отцу.

– Поздравляю с Днем обретения!

Дрю нерешительно взял толстенный белый конверт и вопросительно посмотрел на меня:

– Это мне? Но ведь это твой праздник, детка.

Я покачала головой:

– Просто открой.

Дрю вытащил документ из конверта и развернул его. Он был адвокатом, и ему не понадобилось много времени, чтобы понять, о чем речь, даже если в названии постановления это прямо не указывалось. Он застыл, прочитав заголовок, и посмотрел на меня, явно потрясенный.

Я кивнула.

Получив подтверждение, что то, что написано в заголовке документа, ему не снится, Дрю тут же пролистал десяток страниц до самой последней, чтобы убедиться – на месте ли все подписи и действителен ли документ. Конечно, все подписи были на месте, и вообще – все было в полном порядке, именно так, как он и любил. На последней странице, черным по белому, стояли подписи судьи Рэймонда Клэпмена и Леви Арчера Бодина.

Когда он снова посмотрел на меня, его глаза были наполнены слезами.

– Но как…

– С Днем обретения тебя, папочка! Тебе подарили меня на этот праздник! И теперь вы с Эмери можете праздновать оба обретения в один день!

Конечно, это была лишь формальность. Дрю всегда был настоящим отцом для Бека и в своем сердце, и в сердце ребенка, как и мои родители для меня. Но иногда официальное подтверждение этого статуса – словно красивый бантик на упаковке с желанным подарком. А о том, что теперь нам придется платить дополнительные алименты еще больше десятка лет, я сообщу Дрю попозже – хотя и не думаю, что он сильно расстроится.