Татьяна Абалова - Станцуй со мной танго [СИ]

— Гладя, посмотри, какие красивые цветы тебе принесли, — Анастасия Кирилловна ласково погладила дочку по голове.

Солнце, лениво высунувшись из облаков, мазануло рассеянным светом по занавескам и вновь спряталось. Дождь, словно барабанщик-неумеха, тоскливо застучал по железному подоконнику. В комнате заметно потемнело.

— Опять? — Глафира лежала лицом к стене и ковыряла обои, которые когда-то сама клеила.

Тогда она любила Мельникова и хотела от него детей. Потом она полюбила Скворцова и наивно мечтала родить от него ребеночка.

Глаша тяжело вздохнула и натянула одеяло на голову.

«Ну почему я такая несчастливая?»

— Глашка, ну, посмотри же!

Марка она совсем не любила и не хотела от него даже цветы.

Анастасия Кирилловна потянула за пододеяльник и повертела букетом перед дочерью. Холодные капли с кончиков стеблей упали на ладонь, и Глафира поспешно спрятала ее под одеяло, точно боялась, что мама заставит взять цветы в руки.

— Правда, замечательные? Их принесли поздно вечером. Мы с папой не стали тебя будить.

Букет полыхал сочными красками осенних цветов. Он действительно был замечательным, но…

— Опять Дриз расстарался?

— Не-а. Не угадала. Я подглядела, когда расписывалась в получении. Цветы от Скворцова!

Глаша закрыла глаза.

— Можешь взять их с собой. Вы ведь уже собрались? Я видела ваши сумки у порога.

— Глаш, не обижайся. Температуры у тебя нет, уколы делать не надо. Пей таблетки и спи. Я наготовила-напекла, тебе на неделю хватит. А нам пора домой. Отец на маленьком диванчике совсем измучился.

— Я понимаю…

— Если хочешь, поехали с нами. Будешь спать в своей комнате, как когда-то в детстве.

— Нет, мамуль, спасибо, — Глафира откинула одеяло и спустила с кровати ноги. — Мне здесь привычнее. А вы поезжайте.

Мама обняла дочку, цветы, шурша, прижались к Глашиной щеке.

— Ты звони, если что…

— Хорошо, мам.

— А папа уже внизу, машину заводит.

— Передавай ему привет, — чтобы мама услышала, Глаше пришлось повысить голос. Где-то в недрах коридора металлическая ложка для обуви звонко стукнулась о кафельный пол. — И скажи, что я очень люблю вас.

— И мы тебя, дочка, — мама выглянула уже в пальто. Улыбнулась, послала воздушный поцелуй и скрылась. Хлопнула входная дверь.

На Глашу навалилось всем своим неподъемным телом одиночество.

«Наверное, зря я с ними не поехала», — подумала она, надевая тапочки. Пошаркала в туалет как столетняя старуха. В коридоре чуть не наступила на букет, забытый мамой. Он лежал у порога, словно приблудившийся щенок, который с надеждой смотрит на хозяев: «Вдруг впустят?».

Глаше стало стыдно, ведь цветы не виноваты, что превратились в пустую формальность внимания директора к заболевшей сотруднице.

Она забрала букет с собой, положила на подушку и заботливо укрыла влажные стебли одеялом. Легла рядом и смотрела на цветы долго-долго. Пока не заснула.

— Паспорт с визой принесу ближе к вечеру. Прилет в Пекин утром в десять, через четыре часа из того же терминала самолет на Хайнань, — Петр Иванович раскладывал на столе копии электронных билетов.

— Она успеет? — Скворцов взглянул на настенный календарь, передвижная рамочка на котором напоминала — сегодня уже пятница!

— Не беспокойтесь, Леонид Сергеевич. В Пекине ее встретит Софья и будет рядом до самой посадки в самолет.

— Гуревичи уже там?

Глава охраны посмотрел на часы.

— Два час как.

— Спасибо. Отличная работа. Теперь бы сама Глафира Степановна не подвела. Что говорит врач?

— Так это… Глазунова уже на работе. Я видел ее, когда шел к вам.

Последние слова Петр Иванович произнес в пустоту. Скворцов выбежал за дверь, словно ему сообщили, что на заводе пожар.

В приемной глава охраны застал растерянную Викторию.

— Что? — коротко спросил он.

— Он забрал мои цветы, — секретарь показала на пустую вазу, где еще колыхалась вода. — Их Олежка из лаборатории подарил, а он забрал…

— Красивые были цветы или так себе? — зачем-то уточнил Петр Иванович.

Виктория покраснела.

— Красивые. Очень.

— Значит, еще кому-то влюбленному послужат. Ты-то о своем Олежке уже все поняла?

Вика смущенно улыбнулась.

— Он мне вчера предложение сделал. Вот.

Девушка протянула руку, на которой красовалось кольцо с небольшим камнем.

— Все! Женюсь! — Олежкина новость буквально взорвала лабораторию. В ней закипели не только моментально забытые образцы битума и кукурузного клея, но и весь коллектив химиков, плотным кольцом обступивший счастливчика. — Победа улыбнулась герою!