Алана Инош - Сказка для Алисы

— Уже приехали?

Принцесса приехала, а вернее, её привезли. Поморщилась. Больно? Ольга вглядывалась в её лицо, пытаясь угадать, но та словно почувствовала её беспокойство и расправила сведённые брови, улыбнулась глазами — тёплыми светлячками. Нажала на ручку дверцы со своей стороны, но Ольга предупредительно устремилась туда.

— Подожди, зай. Тут вода, ты ножки промочишь. — Распахнув дверцу, она протянула к Алисе руки: — Иди ко мне. Держись за шею, я тебя перенесу.

— Ой, да ладно, чего ты, — воспротивилась было Алиса. И звонко-бубенчато засмеялась: — Не сахарная, не размокну!

— Держись, кому сказано! — шутливо нахмурилась Ольга.

Она приняла в объятия свои любимые сорок четыре килограмма и не менее любимые сто пятьдесят три сантиметра. Сорок четыре килограмма Алисы в шутку сопротивлялись и колотили шестьдесят восемь килограммов Ольги кулачками по плечам. Уже давно никотин не отравлял ей организм, и она восстановила потерянный во время болезни вес. Раз в неделю — тренажёры в зале, два раза — дома, со штангой и разборными гантелями. В лучшие свои времена она весила восемьдесят пять при росте метр восемьдесят. И это был не только жир, но и неплохие мышцы. Она растеряла их, душевный недуг их сожрал. Он почти всю её сожрал, оставив жалкую тень, но теперь она отвоёвывала потерянное пядь за пядью. Ольга ещё не вернулась к прежним весам, с которыми она тренировалась когда-то, но постепенно наращивала. И физическая нагрузка помогала не только телу.

Алиса перестала брыкаться и обняла её за шею. Ласковые глаза были близко — на расстоянии поцелуя.

— Трость забыли, — спохватилась она, вытянув шею в сторону машины.

Ольга стояла с нею на руках посреди лужи и смеялась. Ножки Алисы в обтягивающих джинсах-скинни были умопомрачительны. По росту ей подходили только подростковые, но на её женственные бёдра они не налезали, поэтому пришлось купить «взрослые» джинсы и просто укоротить штанины. Подростковые — для плоскопопых тонконогих девчонок, а у Алисы были полноценные зрелые формы.

— Ладно, я тебя до кабинета донесу, обойдёмся.

— А машину закрыть?

— Блин...

Руки Ольги были заняты дорогим её сердцу грузом. Алиса опять разбросала озорные бубенчики своего весеннего смеха и жестом фокусника качнула перед носом Ольги ключами с брелоком сигнализации.

— Умница. — Ольга чмокнула улыбающиеся губки.

Не то чтобы Алиса совсем не могла обходиться без трости с подлокотником. По квартире она часто расхаживала своей особой, прихрамывающей походочкой, держась вполне устойчиво и без трости, но для более длинных расстояний та ей, безусловно, требовалась. Какая-то женщина придержала для них дверь ТРЦ. Ольга кивнула в знак благодарности, а в холле центра Алиса заупрямилась, прося поставить её на ноги. «Я могу ходить. МОГУ», — читала Ольга в её глазах. И это следовало уважать.

Выполнив просьбу Алисы, она всё же подстраховывала её под руку. Они ступили на эскалатор. Ольга была настороже, готовая подхватить, но Алиса справилась. Даже не покачнулась, умница.

В огромном ТРЦ располагался массажный кабинет, и Ольга три раза в неделю возила Алису на сеансы, отлучаясь с работы в свой обеденный перерыв. Пока Алисе делали массаж, Ольга перекусывала в кафе на первом этаже, потом подвозила Алису домой (это было по пути), и возвращалась на работу. Самостоятельная Алиса могла и одна ездить на массаж на общественном транспорте, но Ольга настояла на своих услугах водителя. Тепло улыбнувшись мудрыми глазами, Алиса чуть-чуть сдвинула границу своей самостоятельности, приняв помощь. Хотя бы ради того, чтобы видеться с Ольгой днём. Лишний повод побыть вместе — тоже хорошо.

Сегодня Ольге нужно было подстричься. Посвящая каждую свободную минутку своей «писанине», она всё никак не могла выкроить время на парикмахерскую и дотянула до того, что волосы уже лезли в глаза. Обросла до безобразия, хотя Алисе нравилась эта копна. И вот что теперь делать? Жертвовать обедом? Видимо, придётся. На работе можно и кофе с печеньем как-нибудь. Улучить минутку.

Рядом с массажным кабинетом работал частный стоматолог, и возле его двери светловолосая женщина уговаривала плачущего мальчугана лет шести:

— Артём, ну ты же большой мальчик! Ну чего ты? Тётя врач укольчик сделает — и будет совсем не больно!

Ольга узнала бы этот голос из тысячи других — эту развратную хрипотцу, эту манеру немного растягивать слова. Обращённый к ребёнку, он звучал странно и неуместно. Таким голосом только с папиком-толстосумом разговаривать, выпрашивая у него очередную шубу, бриллиантовое колье или поездку на Мальдивы, но не уговаривать детей зайти в кабинет зубного врача. Мокрая еловая хвоя вдоль кладбищенской аллеи, разбитый байк и Санькино: «Бабы — как автобусы. А ты — одна». Боль, с которой началось путешествие на дно.